Кто знает точно

И пока братья стенали -
Зря продали, то да сё,
Одного они не знали,
Что Иосиф слышит всё.

Между ними, как рабочий,
В тот ответственный момент
Ошивался переводчик,
Завербованный агент,

Мастер на такие штуки.
Знает каждый атташе -
Длинные сатрапа руки
Начинаются с ушей.

В дальних комнатах Иосиф,
Чтоб никто не услыхал,
Тело на подушки бросил,
Сильно так переживал,

Заходился от рыданий,
Братьев продолжал любить.
Думал он о наказанье
И о том, как их простить.

Мщение и...

Под Иосифа указку
Полной мерою мешки
Набивают под завязку
Братья (те же мужики,

Что приехали с Поволжья
За пшеницею в Тамбов.
А найти пшеничку сложно -
Перебили мужиков).

Но зерно Иосиф сыщет,
Не посадит на паёк.
Коммунизма призрак нищий
От страны ещё далёк.

Без разборок и делёжки
Сможет нищенка прожить -
Поклониться стоит в ножки
И накормят, может быть.

На египетских раздольях,
Где ковыль растёт ничей,
Мы накушаемся вдоволь
Благородством богачей.

Загрузить братьёв...

Уж не знаю, чем Зифеи так Давида невзлюбили,
Разве что его евреи распоясались дебильно,
Ведь Давид по всем пустыням не один ходил – с обозом.
Вот они и шухарили, разоряли птичьи гнёзда.

Возмущённые Зифеи, лишь Давид нарисовался,
Донесли царю келейно, что Давид у них скрывался:
«С ним мальчишки из рогаток разоряют гнёзда птичьи...»
С рук спустить такое гадко, даже как-то неприлично.

Встал Саул пошёл в пустыню, взял три тысячи отборных
Он мужей из Израиля, чтобы всыпать непокорным...

Не говори: «Он плохо кончит…»,
Тебе ль решать? Тебе ль судить?
И знай: когда плохое прочишь,
Себе, лишь, можешь навредить.
Смотри на грех чужой с печалью,
Предсказывать не торопись,
Один Судья всем – Изначальный.
Ему – Решать. А ты – уймись.
Предположения, сужденья
В защиту грешных принимай,
Строй вместе с Богом план Спасенья
И никого не отвергай.
Как можешь ты, слепой и малый,
Не ведающий всем цену,
Ниспосылать умом расправу
И ожидать другим беду?
Откуда знать тебе, кто лучше...

Сегодня я не тороплюсь
И все успею записать.
Так, потихоньку ,моя грусть
Прольется строчками в тетрадь.
Хоть мне уже немало лет,
Не время сердцу отдыхать.
В душе моей искриться свет.
Он мне не позволяет "спать".
Он призывает:"Пробудись!
Мгновеньем каждым дорожи.
Сумей познать и насладись
Явленьем,что зовется-жизнь!"
Он призывает:"Осознай!
Пойми ,в чем этой жизни суть.
Осилив это,ты узнаешь-
Какой тебе начертан Путь."
Он призывает:"Не скупись
На чувства-радуйся,страдай,
Плачь...

Вот рождён человек
между звёзд и планет
у калитки небесного сада,
ведь и жизнью не бит,
а страдает навзрыд:
точно знает, куда ему надо.

Но бежит время в даль,
вот уже и не жаль
той калитки в чудесном сиянье.
Наросли лопухи –
написались стихи
о доступном уму мирозданье.

Вот и славой оброс,
и средь равных – колосс,
обрывает руками созвездья.
И за лесом теперь
та забытая дверь,
та неслышная древняя песня.

Он не лжец и не вор,
и, бывает, забор
вспоминает, листая картинки...

На диком склоне горной кручи,
судьбу величием дразня,
раскинул ветви дуб могучий,
собою небо заслоня.

А рядом с ним на том же склоне
прижился маленький бонсай.
Склонился в вежливом поклоне –
и не заметишь невзначай
такую крохотную особь.

Но держат крепко корешки,
и сквозь обветренную осыпь
уже пробились черешки.

Пусть между маленьких листочков –
миниатюрные плоды.
Не наберётся и мешочка,
зато годятся для еды.

Пусть дуб полнеба заслоняет,
рождённый для иной судьбы...

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...

Который день подряд, измученный отряд
Уходит по болотам от погони.
В рассветной тишине очередной снаряд
Взорвется средь тысячелетней вони.
От боли ржут калеченые кони.

Усталости тоска у самого виска
В бреду блеснет своей опасной бритвой.
Хватило б только сил для главного броска
И мы тревожим небеса молитвой
Перед жестокой яростною битвой.

Идем по грудь в воде, наперекор беде,
А раненые стонут на носилках.
Мы, презирая страх, в лицо плюем судьбе,
Пусть не по вкусу сухари в...

Есть друзья у меня, я их очень люблю.
Жаль, что они всегда приходят по одному.

Первый друг – самый нежный, белый единорог.
У него золотые копытца и длинный золотой рог.
Он друг детства моей души.
Это он приносит стихи.
Он не рассказывает сказки,
Он учит правильно себя вести.

Второй друг – белый звездный пегас.
Он не раз уже меня спас.
Я лечу на нем по пути,
Он точно знает, куда нам идти.
Он сильный, несется, как ветер,
Поэтому нас никто не заметил.

Я открою тебе один секрет...