Крыши

О, пара этих супер ног!
Тут устоять никто не смог,
На них косился чей то бог.
А чуть повыше -

Куда мужчины пялят взгляд,
Да все потрогать норовят,
Из зверя делает козлят,
И сносит крыши!

Тут все не так, как у людей,
Тут край непуганых зверей,
Порой, танцуют лебедей,
И всё в обтяжку...

И так красиво, что не в мочь,
Ты, как в гипнозе, и не прочь,
Впрягавшийся, как конь, всю ночь.
Ну, и не тяжко...

Ох, это чудо полусфер,
Парение ножек и манер,
И ты теряешь чувство мер...

Щелчок в сознанье... Память, как кисель...
И послевкусие тепла, уюта, неги...
От поцелуев закрывались веки
и обнимала свежая постель,
и руки - как надежные доспехи...

Ниц пал и Мир - трофеи, дань, успех...
Сходить с ума... На крыльях - выше, выше...
Падение... И выбираешь крыши...
Так ясен бред, и очевиден грех,
и истина любви намного ближе....

А суждено: остаться навсегда...
Сечет неверие возмездием за благо...
Свобода - фальшь... Унылая собака,
на привязи тугого поводка...
И...

Ветер иллюзий, ветер надежд
Что несешь в холодное утро?
Отчаянье или радость побед
Людям спящим уютно?

В предрассветное зимнее время
Обдуваешь ты крыши домов
И одиноким бездомным внемлешь
Песни про теплый кров

В такое утро можно взорваться
Ярким мириадом огней
Чтоб никогда больше не просыпаться
И не становится злей

Пой свои песни ветер
Про славу всю бытия
Что слыхали отцы и услышат дети
По вечности жизни идя

Просто зима осыпает нас снегом пушистым.
Просто зима снегирями на ветках сидит,
Елью мохнатой и шаром большим, золотистым
В окна домов своим взглядом морозным глядит.

Я по лыжне к ней дорогу свою пролагаю.
Шапка надета поверх головы набекрень.
С крыши сосульки, как зубы дракона, свисают.
Манит своей белоснежностью праздничный день.

Ветер вьюжит, от мороза румянятся щёки.
Дети скатали большущего снеговика.
Даже все взрослые в варежки спрятали руки.
Девушка плавно...

Пьяный оркестр дудит невпопад,
Пьяный оркестр играет не то,
Пьяный оркестр — нот звездопад,
Пьяный оркестр — цирк шапито!

Свалился со сцены его дирижер,
Скрипачка целуется со скрипачом,
Из зала свистят: «Стыд, срам и позор!»
Но пьян был оркестр, им все нипочем.

Мотается люстра — запущен башмак,
Играют альты в дурачка подкидного,
Сияет у баса под глазом синяк,
И лыбится пикколо осоловело.

Певица в объятиях друммера жарких,
А пианистка танцует в окне,
Потом бросается на...

Вы можете смеяться, можете пить,
Можете просто нормально дожить.
Но настоящие панки уходят туда,
Где под толщею луж уже спят города.
И гитарные выкрики до хрипоты
Глухо звучат из-под мутной воды.

Где пустынные улицы злобой полны́,
Где сбываются самые жуткие сны,
Где никто никого не найдет никогда,
Где сквозь окна вливается в души вода,
Где звучит в пустоте, отражаясь от стен:
Я всегда буду против! Dixi. Amén.
 
Где сквозь темные улицы дýши летят,
Это их персональный заслуженный...

Лужей на улицах стал белый снег,
Солнышко в них отразившись, ослепит.
Выпив ручьи, ускоряют свой бег,
Бурными став в половодие реки.

Скоро уже перелётные птицы,
С юга вернувшись, весну принесут.
Льдинка на солнышке в речке искрится,
Словно волшебной красы изумруд.

Тают снега, отступили морозы,
Птаха щебечет как-будто весной.
Белые, спят между елей берёзы,
Скоро весна их оденет листвой.

Солнце пригрело и пар от земли,
А с крыши капает звонко капель
Злые морозы на север ушли...

Предчувствие, заглавие начало, где капель с
крыши, покрывало тает, таит, содержит, наб-
людает, за нами, кто и как ведёт, себя, весна,
что снова настаёт, движение воды и соков,
проснутся все и так жестоко раз в год, на то
оно и время, чтобы напомнить и мы верим,
минует чаша нас, из колеи не выбьет, набух-
ших почек запах, муравей, что ожил и стреми-
тся, меж ветвей, берёзового, искусить, напит-
ка, ........... обозначить, получить, всё то, что
нужно в этом и основа, а впрочем как...

Поменялась жизнь.
Сменилось тело.
Но внутри - легко и хорошо.

Это значит – время подоспело.
Это значит – Бог меня нашел.


С небом низким,
с ветром пьяным в стельку
я вернулся – Дух, Отец и Сын…

Не трещи сердито так, пустельга,
взмахами захлебываясь
в синь!


Я вернулся. И ломать, и строить.
И чинить оброк.
И раздавать.

Ведь когда тебя повсюду – Трое:
ни курган не страшен,
ни трава…


Я пришел. Как радуга - на крыши.
Что же ты так горько обомлел?

Лучший друг...

Засыпающий парк, заходящее солнце
сгоревшей на блюдце бумажкой, рассыпавшейся
вечерним сумраком, словно апостол,
несущий благую весть в ниши глухих домов;
натянутая паутиной душа разносчика снов,
топка угольных туч, случайное многоголосье окон;
тополя приглушенно танцуют, отягченный романс дубов
чарует локоны утомившихся проводов – троллейбус идет в депо.
А над всем этим водит ладонью старец седой,
и струится псалом в прилив городской волны. Черной тропой
мне выпадает черви – это...