Крым 1920 ноябрь

Ладья бортом стучит о пирс, а пир горой,
покрыты снегом, окраины и дерева, ревёт
скотина у двора, пастух присел под старой
липой, пила звенит, «колокола» и стук топо-
ра о колоду, дул ветер поры, приоткрыв, раз-
веев над равниной кружев, тех облаков и
иней, стужа, близка, ноябрь, стучит в окно,
долги растут, расплата близко, а блики не
осветят путь и «яму» не пройти с разбега,
где радиус длинней дуги и горизонты не вид-
ны, событий тех, что ждут нас вскоре,
парик, поправив и корсет...

Выл холодный ноябрь в леденящей метели,
Снег навстречу швырял, залепляя лицо.
Шел навстречу бессмертию в серой шинели,
Покидая парад, полк безусых юнцов.
Кто-то машет рукой со стены мавзолея.
Не видать, не понять перед кем держат шаг.
Под застывшим прикладом ладошка немеет.
И кричит старшина, не стесняясь в словах.

Враг уже у ворот нашей древней столицы
Добровольцев полки грудью встретят его.
И во снах матерей смогут только явиться
Большинство сыновей из парада того.

Где-то...

Смотрю в окно на белое пространство.
И в душе - пустота,
Созвучная ковру из миллиарда брошенных снежинок,
Что крутит мудрая Чучхе из шубы рукавов.
Как мельницы мечты за гранью истины
Все мелет напролет,
И оттого снег так загадочно искрится,
От превращения в невидимый размер.
Но это просто зов энергии пространства,
И зимний сон, гипнозы ноября...

Осень роняет листья:
Жёлтые — мне в ладони,
Алые — для тебя.
Мистика,
мистика,
мистика:
Над головой — зелёные,
Крыльями машут по небу,
Будто бы их почистили,
Словно — от страха выстрела,
Точно — от блеска истины,
Сталью своей скрипя.

Осень роняет краски:
Мне — карандаш разлуки,
Краска любви — тебе.
Масками,
масками,
масками —
На золотые руки,
В окна ночные стукаясь,
Память из нас вытаскивая,
Будто в безумной пляске,
Словно — зубами лязгая,
Точно вино побед.

Только...

В мире,
чёрном,
как Квадрат Малевича,
и закрученном
в спирали
Архимедовы,
помнят косы
юношеско-девичьи
про седины
бабовы
и дедовы.

Осени растрёпанными прядями
да плодами
сладостно-запретными
косы
в изморозь ноябрьскую
падали,
скошенные
войнами
да бедами.

И в грязи,
оплёваны,
повержены,
пагодою,
памятью
да патокой,
превращались косы
в воды вешние

и в моря текли
холодной радугой.

А оттуда,
испаряясь к облаку
дождевой лавиной
тёмно-стынущей,
из-под неба...

Закружили обнятые ветром
Скверы, в красный пустились обряд
Две рябины - все в бусинках ветки,
Как рубины на солнце горят.

Две подружки веселые вышли
На лужок свой, поправив наряд.
Ароматами осени дышат,
Листья звонко их так говорят:

«Мы летим, мы танцуем под солнцем…»
Раскраснелись, но жаль - листопад
Раздевает их злой многожёнец,
Не жалеет прекрасных девчат.

Их ноябрь заставит бесстыдно
Нагишом простоять до весны
Только красные слезы обиды
Будут кровью гореть средь зимы.

Лишившись света, я умру, —
И кто заплачет?
Я устремляюсь поутру
Ловить удачу.

И жёлтый листик ноября
Последним знаком
Для исполняющих обряд
Поставлен на кон.

Слезинка сохнет на лице,
Когда-то белом, —
А из кустов, наметя цель,
Стрела летела.

Зайдёт луна, проснётся гладь
От вздохов сильных, —
И свет затеплится опять —
В камнях могильных.

время – тонкая струйка золота
в песочных часах
пространство –
ветер разбитый о скалы
сквозь пространство и время
я ищу твою боль
твой страх
потерять нить рассказа
о нас

я лечу их безвременьем
многомерностью света
в глазах влюбленного вечера

***
дождь
и
ты –

музыка зазеркалья
отраженная в озере
пресных дней

***
ты срываешь полынь
ты рисуешь углем
ты дрожишь ноябрем

скользко
от слез
и ласково по-кошачьи

На горизонте осень, и у меня затишье,
Плесканье рыб в аквариуме снов,
Прохладное четверостишье
Зари, прохладный хор цветов
В соборе расцветающей кончины,
В потухшем лете, в тлении костров
У погребально-золотого алтаря.
И все сильней и беспричинней
Медь ночи призывает, говоря:
“Туши свечу и пламеней бесчинством
Арктической надежды ноября”
А я, что я –
На горизонте осени
Растаю прахом песни, млечной точкой,
Уйду от всех, залягу в тишину,
Возьму для сердца хмеля колокольчик,
Да...

По подоконнику печально
Текут осенние дожди,
И слышу птицы крик прощальный:
«Ах, лето, лето, подожди!»
Сквозь сумрак утра различаю,
Рябины алой силует,
В дыханье леса ощущаю
Прекрасной осени портрет.
Златые кудри нежной девы,
Копны багряные волос –
И волн чуть слышные напевы,
Под шепот худеньких берез…
И ветра шум в дубовых кронах,
Немые блики тишины –
И птицы певчие в коронах,
Дорожки млечные луны…
Брожу один среди дубравы,
Тропинкой тайною своей,
И не желаю денег, славы...