Кровей

В море этом нет дна, в нем остывшая кровь,
Синагога любви, хоть бросай, хоть топи.
Где родство наших душ? Нас масоны нашли
На полях снов-времен, на полях анаши.
Я не сплю по ночам, я в холодном поту
У меня соль в глазах, у меня соль во рту.
Я на пике скалы, вижу землю, в ней рвы.
Умоляю приди! Умоляю приди!
Сотни глаз, сотни ног, все бегут как слоны
В паутинах дорог от смертельной слюны,
А мне бы одно: тебя найти….

Время как пламя
Пожирает все горючее и взрывоопасное
Сжатое силой
Сознание брызгает мыслью на желанное и прекрасное
Выстреливаясь из себя
И вступая в контакт с невозможным прежде
Освежается кровь
Когда истины друг с друга срывают одежды

Окрасился в цвет в крови
Такой морозный воздух.
Закат на дно скатился,
На глубину души…
Настала ночь…
Сгорели звезды, ярче спички
И черной тенью пронеслась любовь
Задев крылом
С собою принесла
Холодный ветер, адский стон,
Дыханье страсти горькой
И ядом отравив…
Закинув ключ во тьму сознанья
Оставив лишь воспоминанья
Которые не стоят ничего
Без желтых звезд и сердца стука…
Пропала прочь, и нет ее…

Картонный меч
и клюквенная кровь
Милей железа
в сгустках лейкоцитов
Игра честней
когда
любовь — морковь
Игра милей
когда
не мучит сытость
Оголодала ветхая земля
Не достает
духовной
теплой снеди
и серебра
все держится на меди...
...и бронзе изваяния Петра...

Мы с тобою по крови братья,
Серый волк, с оскаленной пастью!
Так же смерть нас сжимает в объятиях,
Так же косточки ноют к ненастью.
Ты завоешь, а я - заплачу,
Заскулишь - я взгрустну, возможно,
И рвану на лесную дачу,
Где напиться не так уж сложно.

Ты оставил родную стаю,
Брат хвостатый, грызущий кости,
Я же медленно оз- ве-ре-ва-ю,
Надоели друзья и гости.
Брошу всё. Отыщу. Повоем!...
На луну и людей поганых,
И конечно мы перед боем
Порычим... Чур, не трогать...

Одряхлеет плоть, затихнет кровь,
Время жар в груди моей остудит.
Ты – моя последняя любовь.
Больше никакой уже не будет.
Я пока не разменял полсотни,
Но казалось мне, что это – всё:
В сердце никогда не будет солнца,
Укатилось счастья колесо.
Нет, не укатилось! – возвратилось,
Радугой опять в глазах искрясь.
Нежность стебелёчком вверх пробилась
Сквозь асфальт годов, сквозь быта грязь.
Каждым утром солнце, что смеётся,
Клён, что шелестит над головой,
Голубь, что в окно моё скребётся...

Я часто думаю об этом –
Судьба, ты поступила зло,
Великим был бы я поэтом –
Но с генами не повезло.

Я не сидел бы морща брови,
Руками обхватив верстак –
Всего сто грамм еврейской крови,
Писал бы я как Пастернак.

Свою бы жизнь я сделал сказкой,
Мечту я превратил бы в быль,
Десяток генов бы татарских –
Что там Мусса, и что Джалиль?

Легко быть признанным поэтом,
Живя для славы и свинца,
И я писал бы не куплеты,
Имея Лермонта-отца.

Я изучаю Ридну мову,
Но, видно, время трачу...

О, счастье тебе я верю,
всегда также, как любви.
я лучшей судьбы не знаю,
когда радость есть в крови.

И всё-таки в муках, в крови и страданьях
Рождается завтрашний русский разбег.
И станет когда-нибудь только преданьем
Двадцатый немыслимый атомный век,
В котором мы жили и песни сложили,
Подняли державу, отстроили Русь,
В котором пошли зачарованно к лживым
Огням маяков, потопивши Союз.
Завидуем, пьём, власть дурную ругаем,
Соблазну, как дети, сдаёмся легко.
Как поздно, как медленно мы запрягаем!
Как лидеры гонки ушли далеко!..

Цветет сирень во всю уже у дома,
От аромата кругом голова.
Весны дыханье чувствую я снова,
Ну, что со мной ты делаешь Весна?

Мне не дают покоя ножки женщин,
По телу дрожь и крыша набекрень.
Адреналин в избытке обеспечен,
Ну, кто мне скажет, что это за Хрень.

Всю ночь уснуть пытаюсь, но напрасно,
Глаза закрою, и в который раз…
Мне кто-то в ухо шепчет очень ясно:
- Приди любимый, не могу без Вас!

Цветет сирень во всю уже у дома,
От аромата кругом голова.
Весны дыханье чувствую...