Крошить

Под одеялом черной небесной ткани,
Сквозь дым неоновых цветов городского дыханья,
Мы с тобой открываем дороги близости, мы крадем сердца друг друга.
Снежные искры провожают нас мерцанием сиюминутности,
Глухие фасады домов врезаются тяжестью каменных холодных снов,
Но твой взгляд, печально-прекрасной далью, согревает меня на ветру,
Но твое заботливое солнце изливается ароматным вином
в трезвое безразличие механических улиц.
Серебро луны крошится на волосы, венчая нас в древнем соборе...

Она рассказывает мне свои сны –
золотые сады Эдема.
Она разделяет со мной вино
мятной ночи.

Кристаллизация любви.
Наркотический плен.
Чистый источник
вкуса жизни.

Я разбиваю окно
и падаю
в медовые травы,
стекло
крошится мягким, алмазным
дождем из света.

Шоколад на губах тает
признанием истины,
только ее взгляда.
Наготу обнаружит, лишь ласковый ветер
да лунная маска.

Ждем рассвета.

Утренним смогом тучнеет будней осадок.
Нежный рубец расставанья
сращен в прозаичную глубь.
Памяти вкус еще тонок и огненно сладок,
оближи лишь пурпур обветренных губ,
лишь оглянись, там объятия рук,
там в поэзии белого сада наш круг
замыкается снегом на расстоянье,
растопленным снегом.
Но утренний дым настойчиво сер.
Забудь, забудь, что небо болеет,
туман, как мираж, как вымысел глупый,
как сон ледяной, каменной мессы.
Когда под ноги крошится мел,
я знаю, доподлинно, что я...

Ты меня не зовешь и совсем не стремишься,
Чтоб в руках удержать пошатнувшийся мир.
Как мне быть? Ждать, что ты переродишься,
Обновленным войдешь, мой жестокий кумир?
Но пока что душа, как пугливая лошадь,
Ищет взглядом во тьме своего седока.
Тяжело без тебя! По крупиночкам крошит
И дробит на куски тесный мир пустота.

Зацелованные руки,
В отпечатках пальцев грудь.
Что не сделаешь от скуки
Чтобы жизнь перевернуть.

Обнимания и вздохи,
Притязания к любви.
Только в жизни все пройдохи,
Жмутся за свои рубли.

Ни подарков, ни вниманья,
Только б затянуть в кровать.
Эх вы встречи – расставанья,
Ох, ты жизнь ни дать – ни взять.

Опостыло всё на свете…
Где - то есть тепло, уют,
Там где в беленьких беретах,
Голуби зерно клюют.

Эх, мечты, воспоминанья,
Радость боли, смеха грусть.
Монологи и...

Включаю торсионный отражатель
И на нейтринных мчусь вперед парах.
Спасаю от космических пиратов
Я карту Абсолютного Добра!
Я скорость развиваю в звездолете
Так, что пространство крошится стеклом.
Вот не боюсь, поверьте, НИ НА ЙОТУ
Пиратов – злопыхателям назло!
Но, чтоб Добро навек осталось в мире,
Пока меня не превратили в тир,
Заправлю звездолет на Альтаире,
На карлике коричневом – в сортир.
…Не знаю, что за мир родил неробко
Такое счастье – карлик ли, гигант.
Ко мне вошла...

Ветер близости майской,
Будто легкий бархат огня
От пальцев твоих на спине.
Роза солнца взъерошенной пастью
Льет яичную слепоту
Да лед сердца срывает с петель.

Поднеси мне в спасенье нектаром
Теплоту и сладость зари наливной,
Когда месяц потянет в могильник ночи.
Я запомню речного пульса ударом
Влагу взгляда и пепельный твой
Силуэт на краю закатной свечи.

Роскошь близости майской
Осыпает жемчуг с плеч и волос,
Бирюзой свод небесный крошит.
Мы куда-то идем, где, возможно, еще...

Танцующий почерк тумана в вечернем халате.
Сигаретное облако,
налипающее на тусклый плафонный лимон.
Брага сосудов, пыльный занавес глаз, серый салат
ползущих деревьев в оконный проем.
Я лежу на волнах неоновых трав и считаю секунды
до открытия ночи. Бред алкогольных звезд,
оловянный свет подворотни, фарфор лунной посуды
крошится на пол. Мои движения – это вопрос;
мой покой – это ответ; мое сердце – золотая чаша с вином.
Когда я был тенью, я видел гораздо шире,
когда я стал плотью...

Не знаю, как начать, как выразить словами,
Всю ту любовь, что чувствую к тебе,
От кончика пера взлетит, конечно же, стихами,
Найдет тебя в холодной пустоте.

И осветит твой долгий путь печали и надежды,
Борьбы за свет с невежеством и злом,
Все неприятности пройдут, и будет все, как прежде,
Свобода, море и песок, и только мы вдвоем.

И мысли глупые уйдут, что пуст почтовый ящик,
И что друзья вроде бы есть, но рядом нет тепла,
Что будто крошит жизнь твою невидимый заказчик,
Что смысла...

Клубились тучи… В пелене дождя
Скрывался вход в неведомые дали…
Со штормом бой отчаянный ведя,
Утёсы терпеливые страдали…

Крошились молча… Натиск был велик.
Казалось, море выплеснуло ярость.
Сквозь гул стихии несся чаек крик,
Завидевших на горизонте парус…

Он приближался, к берегу скользил,
Привязанный невидимым канатом,
Пытаясь удержаться, что есть сил…
Но, видимо, был признан виноватым...

И час расплаты грозно настигал
Ладонью ветра… так неумолимо…
Обрушился у молчаливых...