Кривых зеркал

Царь Соломон, мыслитель доантичный,
Не просто так старался для людей,
А с целью, чтоб вели себя прилично
И с каждою прочитанною притчей
Серьёзней становились и умней.

Простому дать смышлёность, знанье умным,
Разумному совет - так думал царь,
Чтоб даже тот, кто рос ребёнком трудным,
Сумел постичь в загулах беспробудных
Загадки мудреца, как календарь,

И речь замысловатую убогих.
Глупцам лишь наставленья - звук пустой.
Начало всех начал есть страх пред Богом,
и тех, кто не идёт его...

талантлив ли поэт
решать не нам
увы - решит история за нас
как раз в тот час
когда относят тело в храм
история и смерть выносят приговор

и та, что не имеет наклонений
и та, глаза пусты которой вечно
не глядя на прижизненные крики
не глядя перечни наград за книги
за чашкой кофе снова все изучат
и вновь прочтут
и может будут чувства
все - кроме слёз
ведь никогда не плачут
(не в сущности своей имея слезы
а только принося другим их в бренный мир)
и может быть обсудят стиль и слог...

Брошенный дом, заколочены окна.
И только тени живут в нём теперь.
Крыша бежит и пол в месте том, мокрый.
Криво висит на одной петле дверь.

Брошенный двор весь бурьяном порос,
Пуст и давно не играют в нём дети.
Пуст, в нём трава в человеческий рост,
Ею играя, гуляет в ней ветер.

Брошенный дом без людей умирает,
Он не жилой и в упадок пришёл.
В нём домовой ночью грустно вздыхает,
Слёзы-дождинки роняя на пол.

Милая рожица, добрые глазки.
Древний народец, живущий добром.
Вымер...

На далекой планете пыхтела разумная жизнь.
Для землян не понятна, нелепа, смешна и убога.
А планета вертелась волчком, так, что только держись.
И окрестные жители тоже придумали Бога.

Бог был синего цвета, трехглазым, хвостат и рогат,
Но для них он был всех и красивей и стАтней.
Подставляя вечерним лучам свой малиновый зад,
Делал жизнь на планете для многих светлей и понятней.

Солнце их набухало, грозило навеки, увы,
Превратить тот мирок в неживой колобок пропеченный.
Не помогут...

Душа, спеленутая с детства
И крылья под тугой повязкой,
На предложение - раздеться
Отчаянья кривая маска...

Как солнца луч,в стеклянной призме,
разложен на цветные части,
Так разбегаются по жизни
Любовь и ожиданье счастья.

Там, где надежд приют высокий -
лишь тени страхов обитают ...
И черно-белые полоски
Все равномерно разделяют...

И в сотый раз стремясь подняться
И крылья высвободить дерзко,
Я мордой бьюсь, и в этой сказке
на happy end-ы нет надежды....

Опять вы про моря да горы!
Я верный труженик земли-
Мне наши сельские заборы
Милее к сердцу прилегли!

В воде противные медузы,
Как кислота у них вино-
И те же дыни и арбузы,
А бабы-так совсем не то!

Давно уж выцвел и задвинут
С югами тоненький альбом-
Как говорится-грейте спину-
Болезни вылезут потом...

***

Приятель,поменяв ограду-
Досок два куба,пуд гвоздей-
Залез в нежданную затрату:
Гонял копающих свиней-

Ругал соседа тракториста,
Что взял нетрезвый разворот...

Два пути за околицей нашею,
На ладонь мою будто легли,
Две дороги, судьбою мне ставшие -
Словно линии жизни мои.

На одной повстречал я любимую,
Это ты, ангел мой во плоти,
И дорогою этою длинною
Я хочу лишь с тобою идти.

На другую дорожку над пропастью
Я ступал только лишь иногда -
Наслаждался безумною юностью,
Но спасала меня ты всегда.

Моё счастье, моя ты судьбинушка,
Я с тобою судьбу обманул -
Без тебя я ещё бы мальчишкою
На кривую дорожку свернул.

Те дороги - пути...

А я гуляю, в шляпе, по бульвару.
А солнце жарит, как костёр в аду.
И мысль меня, в поту, обуревает.
Быть может, я совсем с ней не в ладу.

А мысль такая: «Может, правда, люди,
Мы сотворили вместо чуда бред?
Жизнь нам дала всё нужное на блюде,
А мы платить на стали за обед.

Нам показалось – мало лука, соли.
И подсластить сильнее нужно всё.
И ходим все теперь с зубною болью.
В душе одно перчёное старьё.

Улыбок нет почти на наших лицах,
Кривой усмешкой только, второпях,
Одарим...

В жизни долгой всякое бывает,
Все хоть раз кривили в ней душой.
Только добрый в ней другим прощает,
И бывает строгим лишь с собой.

Не казни себя дружище строго,
Если ты по глупости грешил.
Не грехи страшны, а сердца злоба,
Если боль из мести причинил.

Если делал зло, того желая,
Унижал, пусть даже это враг.
О добре при этом забывая,
И искал не истину, а благ.

А грехи?! — Мы все грешны на свете!
Ошибались все мы иногда.
Перед совестью своею мы ответим,
От неё не скрыться...

Сто лет не видел твоего лица
И плохо стал переносить разлуки...
Что толку нервно встать и восклицать,
Кривить лицо, заламывая руки?

Я слабость ни к кому не понесу,
Держать удар как-будто бы приучен.
Но, как в лесу охота на лису,
Охотник хитрой жертвою измучен...

Такая тонкая твоя игра
Взгляд, слово, жест и всё со мной готово
Так устремлён к тебе, мой милый рай,
Что обманусь опять. В надежде снова...

Что у любви нет всё-таки конца,
Что радость заслоняет сердца муки...
Сто лет...