Кричал

«Обманет, напаскудит и сбежит!» –
Кричал ворчливо приземлённый голос.
Другой, небесный, говорил: «Он щит.
С таким никто не тронет даже волос».

А голоса завистливых подруг
Шептали ей, что мучиться не стоит,
Что женихов всегда полно вокруг,
Пока вино играет золотое.

Уколол мир остротой угла,
Сжав в тиски безжалостным законом.
И грустят в душе колокола,
Чистоты печальным перезвоном.

В дни свои упавшею звездой,
Я летел душой из-за Предела.
И мне жизни болью мир Земной,
В них колол, терзая моё тело.

И когда на боль душевных сил,
Стало мало, я взмолился к Богу.
И Его в молитве попросил,
Чтобы, Благодатью Он потрогал.

А в ответ мне неба тишина,
Затопила мир души мятежный.
И кричал я сердцем с мира дна:
-«Отзовись Господь, ну где ж Ты — где...

Твердил оракул, что увидел знак.
Он предсказал несчастья и потери.
А я не мог понять его никак.
А я ему, конечно, не поверил.

Всё так же ехал прямо и вперёд
И жал на газ, совсем не беспокоясь.
Но он кричал о тяжести невзгод,
Не в силах разбудить хмельную совесть.

И было нам с машиной наплевать
На все его пророчества смешные.
Пред нами простиралась благодать,
Бордюры справа, слева две сплошные.

Там впереди заманчивая цель.
Там впереди и выпивка и ужин.
А сзади предсказатель...

Кружил над станицею орёл степной…
Кричал он призывно здесь родной!
Чтоб донской казак к войне был готов…
Коль враг нагрянет, - оставит без голов.

Знать расслабляться было нельзя…
Окружали Россию плохие друзья!
Непросто вооружали Украину эти года…
Вооружали чтоб напала на Русь она.

Хорошо, что Русь опередила в этот раз,
А то было бы, - как в 41-м году в тот час…
Когда немец в 4 – ре утра вероломно на
Союз напал!
До Москвы без больших потерь прошагал.

Всё в округе на своём пути...

В голове моей, негатив искриться.
Чувствую я, что никуда не скрыться...
В памяти моей, лишь одна печаль
Голос изнутри, просит бежать вдаль

Вот проснулся утром и не знаю что.
В этой жизни мне, помочь ни смог никто.
Что мне делать дальше, как всё изменить?
Как весь негатив, в добро переводить?

Бросила подруга, лучшая была...
Нет теперь поддержки, лишь одна тоска.
Когда просыпаюсь, молюсь смотря в окно,
Видно одиноко жить мне суждено.

В каменной душе, чувства полыхают.
Любовь и...

Живые смертны, потому,
Мы все — идущие на смерть.
И величайшему уму,
Своей судьбы не одолеть.

Прожитый, каждый миг лишь шаг,
В финал, сквозь времени поток.
И всех, не хватит в мире благ,
Нам жизни, оплатить глоток.

И в жизни, лишних нет секунд,
Неважных для неё мгновений.
И зря на свете не живут,
Не светлый, не безумный гений.

Бесценна жизнь и: - «Не убей!»
Распятый Бог с креста кричал.
Но Его голос мир людей,
К войне призывом заглушал.

На полем Павших ветра плач,
Суров...

а я ведь говорил,
не запрещать ему мечтать,
но ты в нем погасил искру,
теперь нет сил ему дышать.

он ведь кричал с пелёнок
«я буду музыкантом»,
а ты что? что ты на творил?
иди, доставай теперь из ванны.

он не чувствовал эмоций
уже как года три,
но постоянно улыбался
и веселил других.

он был шутом в театре,
где все места пусты,
он был шутом в театре
без света и души.

ЗабытьЯ миг, дарил мне сон,
А миг боли, дарил мне стон,
И на части, меня рвал он.
И во сне я кричал опять,
Ты прости — не хотел пугать.

Птице дарит полёт крыло,
Мне ж летать, время не пришло,
На Земле грехов держит зло.
И по ней, я внизу иду,
То сквозь радость, то сквозь беду.

Мало времени вновь — в обрез,
Заблудился — попутал бес,
И забрёл в мёртво-страшный лес.
В нём живёт Лихо — злей всех бед,
У него — в груди сердца нет.

И бегу, сбившись я в пути,
Прошу Бога, меня...

Басни



ЛЕВ И ШАКАЛЫ

Пришёл в саванну новый Лев,

Взглянул на знойные владенья.

Скулят шакалы, ошалев

От восхищенья и почтенья.



Гиена робкая ползёт,

Любовь несёт царю под лапы.

Ползут термитов храбрый взвод

И крокодилы-эскулапы.



И вот процессия идёт –

Могучий Лев ступает первым,

За ним толпой валит народ:

Стервятники, шакалы, стервы.



Окапи встретился в пути,

Штаны окапи полосаты.

– Штаны-ы-ы! – Лев шутку отпустил

И хмыкнул мордой...

Отгулял своё, откуралесил,
Всё своё, испил в судьбе сполна.
Отбродил по городам и весям,
И не понял, жизнь зачем дана.

В ней дорога, то в узлы сплеталась,
То прямою, вдаль вела стрелой.
И судьба, на ней то псом кусалась,
То ласкала случая рукой.

И я жил, то лёгкостью беспечной,
То тяжёлой ношею забот.
И то бодро, шёл расправив плечи,
То устав, хандрил наоборот.

И всегда — и в счастье, и в печали,
Честным быть, старался сам с собой.
Не кричал, что люди жизнь сломали,
Проиграв...