Крепости

МАША И ПРОДЮСЕР

(романтическая комедия в стихах, все герои вымышлены)


(I)

-Ну и где же ваша ламборджини?! -
Маша возмущалась по ватсап.
-О, мадам, быстрее нет машины,
Просто пробка там у "Вега-Клаб".

-Две минуты жду и на посадку -
Съемки в Магадане (боже мой!)
Ну, а постаментик с голым дядькой
Чартером пришлите мне домой.

Тут же подъезжает ламборджини.
-Мисс, мадам, сеньора, госпожа,
Кино-теле-русская богиня! -
Вился шеф, что был шустрей ужа...

...Маша закрывается в...

.
По Александровой дороге
тернист России путь лежит.
Война и мир… Покой, тревоги…
Святая вера, Русь храни.
***
***
Прошли века. В России славы
написаны и дальше главы.
От Переславля до Валдая
лежит ковром земля родная…
.
Прославлен Александр делами.
Начертан долг Христу крещеньем.
В девятый век колоколами
звонит собор побед рожденьем,
выводит вновь свою дружину
с врагом на доблестную битву,
несёт свой крест, творя молитву.
Настало время дом покинуть.
.
Мещеры край...

И вроде, кажется, беда –
Погибли дети…
Но подло миг ты создавал,
Да вот и встретил.

Ты хапал, лгал, недодавал,
Проклятья сеял.
За это сам себе воздал,
И смерть навеял.

Ты думал всё с собой возьмёшь
В могильный холод,
Ан, только горе навлечёшь,
Родным на горе.

Да… Злата много настяж'ал,
Мошн'у наб'ивши.
Свой дом ты в крепость превращал,
Охраной скрывшись.

Но крепость та была тюрьма,
Душе в ней тяжко.
Там только вечная зима,
Да дух несчастья.

Своё лишь эго тешил ты...

Ты любишь? Шутка удалась.
Тебе известно это слово!?
Теперь, чтоб наиграться всласть,Найди, увы, себе другого

На эту роль. А я играл
Со всем безумством первой страсти
И, видит бог, я все отдал
Тебе. Но до сих пор во власти

Твоей холодной красоты
И слов, отравленного жала.
Но помнишь - вяли все цветы
Когда ты в дом мой приезжала

На час. Лишь обозначить встречу,
Проверить крепость своих пут.
А я в плену, таких не лечат,
По-барски брошенных минут,

Секунд, мгновений невесомых...

Пресыщенье во всём,
Хоть и пьян, но я пью,
Подсознанье своё
Захмелить не могу,
И букет не понять,
Даже крепость вина,
Но я пью, не унять,
И со мной сатана,
Эх, закурим, дружок,
Не хочу, но курю,
Не накуришься в прок,
Понимая, молю,
Пресыщенье, уймись,
Есть не хочешь - не ешь,
Это вред, ты пойми,
Ну, а душу утешь,
Даже голод в любви,
Так нам силу даёт,
Что здоровье, прости,
Как хрен в поле попрёт!

Жил да был Иван Иваныч,
очень добрый стариканыч.
Самоваром его звали
чаепитцем все знавали.
Лет пятидесяти он,
и здоров как чемпион.
Он всегда давал советы,
слал при случае приветы
всем знакомым, близким, дальним,
вот таким он слыл банальным.
Любил звать к себе на чай,
первых встречных невзначай.
Все в селе его любили:
с утра до ночи хвалили.
А тем временем с небес,
злился очень страшный бес:
«Это ж надо, один он
не пьет водку, самогон,
только лишь чаи гоняет,
мне губить души...

Ты была когда-то музой,
И ветер холодом не выл,
Не тлели угли моей жизни,
И снег над мною не кружил.
Но вот разверзлась подо мною
Любовь, что крепостью была.
Теперь без почвы под ногами
Иду покуда вижу я.
Ведь ты была когда-то музой,
И я любил тебя душой.
Я верил в счастье. Что такого?
Была водой ты мне святой.
Я пил водицу из ладоней,
Лелеял каждый краткий час.
Я пил и жил, а вот погоней -
Явилась смерть в который раз.
2.
Тогда огню мне было надо
Придать, что создал я в мечтах...

Ветер свистом срывал кирпичи с крепостей,
Увлекая остатки пехоты.
Города и леса беспощадным огнём
Поливали слоны-огнемёты.

Только ты-чемпион можешь дать им отпор,
Ведь ты избран для этого и возрождён,
Ты с рождения к этому шёл,
Нанести злым слонам жесточайший урон.

А для этого только узнай :

Сколько киллограмм весит твой взгляд,
Печаль и скорбь какова их мощь,
Сколько килловатт развивает гнев,

а злость коротка как весенний дождь.

Твой мир – твоя крепость:
Услада и боль,
Ошибок нелепость
И лучшая роль,
Наивность ребенка,
Гримаса грехов,
Горячка, бег, гонка,
Неспешность шагов.

Твой мир оболочкой
Сокрыт ото всех –
То тонкой, то прочной,
То легкой, как смех.
Хранит твои тайны
От взглядов чужих –
От звонко-хрустальных,
До стыдно-глухих.

В твой мир невозможно
Попасть никому…
Стучу осторожно.
Впусти – я пойму

Япония, тебе не спится.
Встречаешь первой ты рассвет.
И солнце по утрам садится
на золотой велосипед
в твоих горах.

В твоих садах вишневых души
сгоревших в ядерном огне
бесцельно бродят. Вот послушай!..
Звучат, как песня в тишине
их голоса.

Твой самурайский кодекс чести
превыше всяческих обид.
Да что обиды!.. Чувство мести –
оно и то тебе претит.
Простила ты.

Простила ты и кровь и слезы.
Простила просто, без затей
неизлечимые лейкозы
потом родившихся детей,
не знавших...