Кремовые сны

В тебе столько солнца,
Что я удивляюсь лишь,
Как с тем, что на небе,
Вы уживаетесь?!

Столько огней в тебе
Вер и надежд горит!
Знаю, в душе твоей
Маленький ангел спит...

Синеньким лучиком
С глаз твоих святятся
Сны его чистые,
Теплые, детские.

Ты словно соткана
Из белых подснежников,
Ландыши в локонах
Кремово снежные.

Нрав твой ромашковый,
Прост и прекрасен он,
Смех твой искрящийся,
Твой дружелюбен тон.

Ты с рыжим характером.
Знаю, меня поймешь...

Нёс поэт домой поднос
Кремовых пирожных.
Бормотал стихи под нос
С рифмою несложной.

Сочинял поэт стихи
Про вечерний ужин.
Были рифмы неплохи
И слова не хуже.

Он прошёл почти бегом
Мимо поэтессы.
Та взглянула на него
С явным интересом.

– Я замечу от души,
Как поэт поэту,
Ваши строчки хороши
И просты, при этом.

Поэтессу рифмоплёт
Пригласил на ужин.
– Если чай она попьёт,
Разве будет хуже?

Целый вечер до темна
На любые темы
У открытого окна
Он читал поэмы.

А...

на пробах в театральной школе
как-то толкучка собралась
и об искусстве в важном споре
с стенами желтыми слилась.

они, конечно же, таланты,
великолепные твортцы!
комедианты, музыканты,
киноактеры и певцы!

но тут вошел мальчишка смуглый
и босиком прошлепал в зал.
в углу один певишка круглый
его воришкой обозвал.

но вот начало! сердце ноет,
и губы бледные дрожат.
а наш мальчонка кем-то подмят,
к колонне кремовой прижат.

Блики на льдине окна –
словно вечерние ангелы бьются в агонии фар.
Да что им здесь делать, ангелам,
детям небесных кремовых вотчин,
гарью позорить снежные крылья,
когда встал
пробкой сплошной городской разлив,
когда за ночью
следует ночь, еще темней
карьерным наростом
(немые погосты
и те поживей,
чем вешалки, стулья в мыли)
Да что им здесь делать,
а нет, все-таки, есть что,
и это что, найти, удержать, размножить бы…
Если бы верить, но веры –
кот наплакал, хлебные крошки
для...

*Дядя Вася штукатур
*кРАсит белой кРАской
*Темных, рыжих, полосатых
*И коричневых котяток,
*кРАсит кремовой гРАчей,
*Бледнорозовой гусей,
*Голубою осьминога,
*Апельсиновой дорогу
*Вот спасибо дяде Васе
*Он весь мир наш перекРАсит
*Ну и вы берите кисти
*И быстрей рисуйте листья
*на деревьях,
*Над кустами
*РА ду гУ!*В*Е*С*Н*А*настанет

я по бабочкам скучаю,
по апрелю и по маю,
по июню и жаре
и по мальвам во дворе

белым, кремовым и красным,
фиолетовым, прекрасным,
прочим пестроразодетым
в совокупности по лету

что цветы, мух, блох всех в кратце
заставляет размножаться,
распевая под луной
про инстинкт про основной

Мятная слабость удушья в кремовом блеске разводов марта.
Пепельный стон расстроенной партии крыш ледяных.
Стучите, и вам откроются ставни цветных кустарников, листьев молочных, раскаты
душистого воздуха, розовощекие ветры, песни пастушьи вешней звезды, миг
изумрудной комы, просите, и вам воздастся сиреневым плеском,
янтарной смолой полдня, легкостью тени вечерней, проспектами
лунных дорожек сквозь красное пламя влюбленных сердец.
Так было и будет, пока есть надежда на что-то еще, кроме...

Туманность взгляда брызгает сырой волной и тиной,
чешуйками холмистого прибрежного песка,
бутылочно-индиговой прохладой, соленым инеем
святилища заката с престола Посейдона.
И ты идешь, грузнея вкусом рома, глиной
смуглого лица, под зонтом кипарисового сна.
Оранжерея бархатного тлена страстей,
скрип чаек, шипящей пены сода

полощет твои ноги. А у нас, зима…
У нас жжет обнаженность на кремовых полях,
в тряпье дорог простывший зуд авто,
по улицам капель стеклянных взглядов
и вечер...

ласки твои – лотос
кудри твои – месяц
мысли мои – птицы
в окнах твоих гибнут
окна твои – осколки
неба из лазурита

Я люблю чувствовать знойное эхо твоих шагов в воздушно-льняном халате,
в лилово розовых крошках заходящего солнца на подносе крыш,
где затерялись твои холмы, искать приметы тепла догорающего хвороста.
У побережья луны колосятся твои мечты, звездное кораблекрушение,
окропившее щепками серебра кроваво-угольный слог волны.
Я люблю скитаться по паутине влажных рубинов твоих...

Был склонен к изученью языка порочных женщин,
Вдыхал лежалый снег, подать весну распоряжался,
И не желал любить в силу привычки, и душу продал августовским грозам,
И обладал свободою пропить талант, и когда рыжий вечер
В коробках спичечных домов палящим солнцем умывался,
А чаша улиц, забродившая людьми, скрывала его строки, его слёзы
На иглах ветра, насыщал страх страха и питался жаждой жажды;
Случайно брошенным словцом менял весь ход вещей,
Вынашиваемый тысячелетья. Что ему надо? Так...