Красота души и тела

Всё раньше измерялось красотою
И красоту нам женщина несла.
Из-за неё погибла даже Троя,
Но красота нас так и не спасла.

И стали женщины материальны –
Стихами их уже не убедить.
Для них слова уже не столь реальны,
Чтоб можно было сердце разбудить!

А как мужчинам стало неуютно,
Чтоб женщиной владеть сиюминутно -
Не надо даже подвиг проявить,
Достаточно ей что-нибудь купить!

Но не спасла нас и материальность,
А привела до края пропасти.
Осталось нам за всю нашу реальность...

Разложив на элементы, сложить не удалось, ока-
залось, много лишних деталей, а он говорил, ви-
новата валя, её чувственные образы, разрушив-
шиеся об элементы действительности, (нейроф-
изиология не поможет), (одно хорошо мысль тре-
вожит), иллюзии создавали реальность, а реаль-
ность иллюзии, так и жили в ожидании профузии,
прорыва, хотели, упорядочить пространство, ок-
азалось мнимо убранство, множество функций
рассосалось, одна змея извивалось, старалось,
укусить себя за хвост...

Лучом рассветным ты пришла ко мне,
Лучом осенним в день прелестный.
Букет стоит осенний на окне -
Тобою дышит, бестелесной.

Игра ты или сон, но ты в душе,
С тобой безумно интересно.
Ты поцелуем ставишь мне клише,
Листком кленовым, в моё сердце.

Натурщица без тела, госпожа!
Явилась ты мне вдохновеньем.
Вот ты на кончике карандаша,
Становишься моим твореньем.

есть чувства тела и ума
и есть проблемы
но есть еще у нас душа
любовь вселенной

где взгляд свой остановить?
реши!

Человеческое тело, как же ты мне надоело.
Хлопотное дело иметь человеческое тело.
Нужно здоровый образ жизни вести, чтобы тело не болело.
А эта наука мало изучена.
И сколько всяких напастей подстерегает тело.
Их все не перечесть.

И сколько потребностей у тела.
Спать оно хочет и есть.
И секс ему подавай.
Нужна одежда ему.
И квартира нужна.
А также сад или дача.
Автомобиль давай ему.
И поездку в Таиланд в придачу.
И кучу ещё чего.
Растут потребности у тела как снежный ком.
Короче...

Вздрог женского тела сладок.
Поманит к себе, уведет.
А то, что в душе беспорядок,
Забудется все и пройдет.
Слова золотые нашепчет
Под утро, дыша горячо.
Слезой, как ожогом, отметит
Крутое мужское плечо.
Рассвет одичало грянет,
Торжественный и молодой,
И женщина вдруг предстанет
Твоею случайной бедой.
Присядет тихонько рядом,
Глаза глубоки и чисты.
И снова в душе беспорядок,
И снова невольник ты.
Она ничего не скроет,
Привидится лишь на миг.
Дыханье ее ночное
И шепот, похожий...

Среди звёзд заблудилась душа,
И на Млечном пути вдаль спеша,
Подскользнувшись с него улетела,
В это, тесное ей, моё тело.

Ей теперь все Земные пути,
Что назначены телу идти,
До конца и ей стать теперь с ним,
Познав боль его, целым одним.

Только ночью, в мир снов улетая,
Она волю средь звезд вспоминая,
Вновь болтать обо всём с ними может,
Чтобы утром, мозг мыслью тревожить.

И в уме, она всплыв слов узором,
Песню звёзд отразит мыслью снова.
Чувство странное, дав мне стихом...

Улыбаюсь, а душа,
От тоски на части рвётся.
В ней тревога всё круша,
Потушить сумела солнце.

Сжало болью тело в ком,
Напряжение рвёт жилы.
Чтобы мир не знал о том,
Засмеюсь я, собрав силы.

Нет участия, а жалость,
Не приемлю я душой.
И гоню я тела вялость,
Верх не дав, взять над собой.

Ложь слова — больной не нужен,
Никому я средь людей.
И открыл я зря им душу,
Натоптали они в ней.

И печаль в ней воет волком,
Отобрав её покой.
Мир взворвавшись в ней, осколком,
Ранил...

Миром боли стало тело,
Всегда в нём она со мной.
«Я» во мне она не съела,
Но отнять смогла покой.

И Вселенская усталость,
Сжала сердце как тиски.
И в нём песня поломалась,
Превратившись в крик тоски.

Карандаш давно не точен,
Притупилось остриё.
И раплылось в рядах строчек,
Букв неровное шитьё.

Ими вязь стиха я вышил,
Душу, в слов вложив узор.
А меж них, войдя неслышно,
Грусть таится словно вор.

Она боли порожденье,
Поселилась во мне с ней.
Пришла в гости на мгновенье...

Куда уходят души,
Уходят ли куда?
И есть ли мир тот лучший,
Где слова нет «беда»?

Или на самом деле,
Смерть — новое рождение?
И душу в новом теле,
Ждёт перевоплощение.

А может души всё же,
Иль в Рай, иль в Ад уйдут?
И к верующим Божий,
Не будет строгим суд?

Иль всё же, во что верим,
Чем жили в нас умы,
Уйдём сквозь смерти двери,
Душой нетленной мы?

Иль может быть — Там — пусто,
И смерть — Небытиё?
Ну а душа — лишь чувства,
Нет тела — нет её?...
Марковцев Ю.