Красный треугольник

Сегодня красная луна,
Багровый глаз глядит угрюмо.
Как басовитая струна,
Гудит тревожа, в уме дума.

Мир полон знаков и примет,
Но я, читать их не умея.
Умом искал на всё ответ,
Им заблуждаясь всё сильнее.

Открыта форточка в окошке,
Но свёл с ума свет сквозь стекло.
И лбом стучатся в него мошки,
Стремясь в заветное тепло.

Мы по инерции живём,
Но врёт прозрачностью преграда.
В неё, как мошки, бьёмся лбом,
А вход и выход – часто рядом.

Мне предвещая что-то цветом,
Багровый...

А хорошего в жизни критически мало,
Боль не тонет в проклятом вине.
Красное-Белое с чёрной чертою,
Ты уходишь незнама куда.
*
А потом ты смеёшься и плачешь,
И руками стираешь слезу.
И себе повторяешь тихонько,
Боль не тонет в проклятом вине.

…у него – в руках книжонка
Для неё – в уме мотив
Как добраться с киноплёнкой
В сотый городской архив?!
…весь порыв – рывок смиренный
Тленно движет микро-фарт
Опредмеченной Вселенной
В строчку… В вечность… В артефакт!

04. 05. 17

--"К доске пусть Гиви подойдёт

И всё ненужное сотрёт.

Докажет нам он (худо-бедно ли):

Что треугольник -- равнобедренный!"
.

--"Что, равнобедренный не зря,

Тот треугольник – знаю я!

И смело доказать беруюсь:
.

Я – МАМОЮ СВОЕЙ КЛЯНУСЬ!"

Бермудский треугольник загрустил
По Сейшельскому другу.
Великое слово «оффшор».

Не дай бы Бог… Сталин из гроба встал…
Он в России многих бы вновь расстрелял.
За то, что с Великой страной натворили…
На удельные княжества Союз развалили.
Как отдавал приказы он при жизни…
Чтоб было меньше врагов пожизни.
Тех, что Родину ни почитали…
Из внутри Родину… всячески подрывали.
А когда немец на Союз напал…
Враг народа всячески ему помогал.
Завоевать Союз большой
И уничтожить Социалистический строй.
Иосиф Виссарионович… Вождь был Великий!
Да! Большой он был политик...

Фото: интернет
Кануло в прошлое красное лето,
кротко сменяя палитру картин.
Но моё сердце кострами согрето,
и остротой красно-ржавых рябин.

Спят под туманом равнины и склоны,
лес ,в непогоде,дождями умыт.
Вязы,дубы,краснолистные клёны,
вновь обретают заплаканный вид.

Август.А ветер в аллеях кружится,
неотвратимую хмурость нагнав.
Снова опавшие,чёрные листья,
метко усыпали тропы дубрав.

Только берёзы там празднично-белы,
первый мороз их с утра серебрит.
Осень в пути,она...

я девушка в красном
и сразу все ясно,
а девушки в белом менее смелые
в коричневом девушки -
вечные школьницы,
в сиреневом девушки -
старые сводницы,
в оранжевом девушки -
dolche habanna,
а в золотом-от армани
разлучницы-девушки
в неприметном
давайте не будем о грустном об этом...
на каждую есть
свой фасон и масть,
но я выделяюсь на фоне на этом
красной строкой
бегущим сюжетом
я девушка в красном,
а значит-огонь
и сразу все ясно -
огонь не тронь!

Женщина в красном, как ясное пламя металась,
Пыл маскарада и вьюги внезапной лавина.
Где-то в метели она навсегда растворялась.
Только молчал Пианист, все страданья отринув.

В музыке этой усталые души тонули.
И никакие другие его не прельщали.
Только в печали они в ту аллею шагнули.
И растворились все беды у них за плечами.

Женщина в красном, но кто она, где и откуда?
В этой стихии, как странная боль проявилась.
Ждали тогда откровенья другие и чуда.
Только богиня в аду в этот миг...

Как розы красные прекрасны!
Но для меня они мертвы.
Их взоры нежные напрасны, -
Увы, меня забыли Вы...

Мы резких слов наговорили,
Тогда, при встрече, право, жаль...
Они свидетелями были,
Ах, розы красные - печаль...

О, этот цвет багрово-красный!
Он как запекшаяся кровь.
И он мне кажется опасным,
Как Ваша странная любовь!