Ковре

Тринадцатая Иродова дочь –
Бессонница мой сон украла
И с ним куда-то убежала,
Оделся я, за нею вышел прочь:

Ночь на дворе, Природа спит,
Петух полночный час отметил,
Луна как медный таз висит
И отражённым светом светит!

И под Луною листопад
Я по-другому вдруг увидел –
Горел огнём осенний сад
Не в солнечном, а в лунном виде!

И обожжённая листва
Ковром лежала под стволами,
И было слышно, как едва,
Едва хрустела под ногами!

А серебристый свет Луны
Усиливал воображенье...

Снежок порхает мотыльками,
На землю мёрзлую ложится.
Его потрогаю руками...
Жаль, этот миг недолго длится!
О, снег волшебный, дивный, нежный,
Как ты прекрасен - загляденье!..

И взор мой пылко - безмятежный

Запомнит славное мгновенье.
А день уже стремится к ночи.
Ковры из снега вижу всюду.
Алеет вновь закат, и очень
Тепло душе… и петь я буду!..

Я смотрела на метель, как она пускалась в пляс,
И кружилась, и неслась не один, как видно, час.
Снег, вздымая к небесам, колдовала в танце том,
Чуть - чуть тише, и опять вихрем снег взвила, потом
Всё же стихла. Все пути белым снегом, как ковром
Застелила. Не пройти по сугробам! Будто, сном
Одарила волшебством суетливая метель,
И сверкает серебром в солнце снежная постель.

Зимний дождь не оставил и шанса,
На жизнь белым, скрипучим снегам.
Где сугроб был, воды мутной клякса,
И в сыром мире, зябко ветрам.

На вчера ещё, белой равнине,
Прошлогодней травы щетина.
И земля без ковра снега стынет,
Дождь её пробудил ото сна.

Зимний дождь, неба серого кара,
Солнце тускло сквозь тучи глядит.
Луч неяркий, в нём нет огня жара,
На ветру, лес озябший дрожит.

Изменилось всё, в мире забыты,
Зим морозы, как будто бы в нём.
Они были в году этом смыты,
Этим...

Душа поёт в холодном феврале.
Поёт в надежде, и не унывая.
На небе звёзды как парад - алле.
Метели, вьюги есть ли в Царстве рая?..

О, ветер резвый, спой ещё раз, спой!
Февраль, спасибо за твои награды!
Приму мороз и холод, ветра вой,
Метель с позёмкой, вьюги, снегопады…

Февраль бодрящий, ты - итог зимы,
Откроешь марту нежному дорогу,
Капели звонкой и теплу, а мы
Благодарим, что разогнал тревогу!

Вновь белый пух летит, летит с небес
И укрывает мир ковром из снега.
Февраль...

Я слежу за ходом дней, часов, минут:
Вот над городом кружат они, кружат…
Что вчера цвело и пламенело тут –
Белым пеплом засыпает снегопад.

Но, храня на сердце прошлого нестёртые следы,
Я гляжу легко на сумрачную будней канитель –
Как, поблекшие уж, городские парки и сады
Повивает ныне погребальным саваном метель;

И не жаль мне отпылавшего убранства их ничуть,
И ни майских гроз, ни осени узорного ковра:
Предо мной – светла, как будто дальний предстоящий путь –
Снова зимних...

Вносит ветер холод в осень,
Стелет листьями ковры,
Он, порой, совсем несносен,
Полнит мусором дворы.

Сдуть стремится бабье лето,
Мол, избыток солнца света,
И тепла, и пены в море,
Молний, громов на просторе.

Растянулось время года
Перестройка в небесах,
Сменят коль закон природы,
Стрелки встанут на часах.

Ветер мы простим – трудягу,
Хлад осенний тоже к благу,
Сможем всё познать, сравнить,
Ухватив к красотам нить.

К нам весна вернётся снова,
Подождём совсем немножко,
Не...

Стали дожди снегами,
Холод на Землю пал.
Мир ледяным стал с нами,
Белым, как саван стал.

День в мире стал короче,
Позже светает в нём.
И вечер темень ночи,
Раньше пускает в дом.

Солнышко ниже стало,
Ближе к нам, но зимой.
Всё же тепла в нём мало,
И зябнет мир живой.

К немощным и ослабшим,
Время зимы сурово.
Но справедливо — наших,
Нет в нём и нет чужого.

Лил слёзы мир дождями,
Но холод пал и в нём.
Стали дожди снегами,
Землю укрыв ковром...
Марковцев Ю.