Ковер-самолет

Куплен билет в край чужой и привычный…
Я – пассажир непростой, но обычный.
В небо вернусь, чтоб опять приземлиться.
В странном краю, где чужая столица.

Я получу свой багаж неказистый.
Что ж, коль на родине я - третий лишний…
Долгой зимой буду ждать снова лета.
И торопиться домой в час рассвета.

Вновь самолеты, багаж, радость встречи.
Только где дом? Там где сердцу полегче?
Меж городов, между стран, меж мирами
Так и живу. Вновь спасаюсь стихами…

Здравствуй мой город, я снова...

Листок письма-бумажный самолёт,
Совершена посадка на газон.
Лежать в сырой траве он обречён,
Грозой был прерван скоростной полёт.

Таким у почтальона стал исход,
До адресата весть он не донёс.
Вокруг лишь слышен шум листвы берёз,
И всё мрачнее синий небосвод.

Крылатый вестник, что в себе берёг,
Шальные мысли или просто вздор
Любви признанье, строгий приговор,
Слова, которые несут упрёк?

Листок письма, была ли тайна в нём?
Увы, размокли крылья под дождём.

Не в мятежной ли искренности - часть природы счастливой улыбки?
А кто ищет на ложном пути, обретает покой «по ошибке»...

Я хотел бы неправильно жить... на плато над бурлящим обрывом,
Просыпаясь, вдоль брега ловить моря шум, вслед за ветром игривым

Я хотел бы просторы объять вольным взором, от края до края,
Без опаски себя потерять, с целым светом границы стирая –

Так стирают границы себя, когда в счастье хотят раствориться;
Только, Кто-то увидит в душе без границы - свершение...

Кавказ, Кавказ! Ты с самого рожденья
Кормился первобытным грабежом,
Бесчинствовал без совести зазренья
Как у себя, так и за рубежом.
И обнаглев в конец, в века былые
Ты на Россию вздумал было лезть,
Но пули, ядра и штыки стальные
С тебя заметно посбивали спесь.

И ты затих, назвавшись "младшим братом",
Но кем и чем на самом деле был?
Беспомощной страной дегенератов,
Или гнездом коварных, вражьих сил?
Ты проиграл, а принят был как равный!
Но разве смог ты это оценить...

Напиши мне письмо о себе, что с тобою творится,
У меня, например, как обычно, ужасный аврал,
Я сижу за столом и листаю отчетов страницы,
И при том вспоминаю, как в щечку тебя целовал...

В твоих мыслях опять – нарастить или все таки стрижка,
Мне б нырнуть в твои волосы, те, что нежнее, чем шелк.
Я сижу и пью чай, улыбаясь как будто мальчишка
И хочу, чтобы день бесконечный, скорее прошел.

Твои вижу глаза (я теперь все в тебе подмечаю),
Что бы вспомнить опять, когда скука не даст мне...

Зимний день. Обыденный для многих.
Самолеты... Перелёты… Радость встречи…
Только… неизвестный смертник… бомба...
Взрывом жизни близких искалечит...

Дым и крик заполнят зал прилёта.
Страх и кровь… И вера, что спасут…
Вновь обычные российские герои
На носилках раненных несут…

Были… Были счастливы… Любили…
Планы строили… Грустили и мечтали…
Проще говоря, все эти люди просто жили
И беду предвидели едва ли…

Вновь терракт разделит жизнь на «до» и «после»…
Снова чудо совершают...

в Мексике бабочек тьма
миллионы
вот бы поехать в туда
эшелоном
вот полететь бы в туда
самолетом
плыть
пароходом
жить
без заботы

Пополам расколот лед.
Сонная машина,
Тусклый пешеход.
Лица стёрты...
Там, где молодость, - одна досада.
За рулем судьбы маячит человек,
Сам себя не знает, но эмоции он запрягает!
Так качается, плывет мир, словно льдина,
Что от берега ушла… в никуда.
По дорожкам жизни тычется прохожий,
Вдоль прилавков сонный продавец шагает.
Кто-то в полприщура электричкой управляет,
Кто-то, мОзги спрятав в стол, лекции читает,
Кто-то деньги в банках всё считает,
а реальность – тает...
Президент...

Мозги печалью запечатались
И перестали враждовать,
Все мысли за сомненья спрятались,
Затишье стало лютовать…
Хоть неводом в себя забрасывай… -
Одна сплошная глухота,
И как себя в том не обязывай –
И ни туда, и ни сюда…
Душа! И мыслью попоститься
Бог часто бережно дает,
Чтоб ненароком не разбиться
О свой греховный небоскреб,
Не заржаветь чтоб в старой мысли
И мысль иную обрести,
Желанья грешные повисли
И от бессилья отползли…
Но не должна душа метаться,
Должна немного подождать...

Было такое чувство... Что я устал.
То ли земное, то ли духовное чувство -
Ни сейчас, ни тогда я этого точно не знал.
Появился бокал... Хоть в нём и не было пусто.

Здесь даже не выбор... Скорее, вынужденная посадка
Из-за штиля в жаждущей осознавать душе.
И каждый раз то, что вечно сияет, мощным каскадом
В любом состоянье, всегда отражалось во мне.

А тогда - даже это осмелилось стать вопросом.
Даже вечное временно стало как будто бы временным.
Не было лишнего, или ошибок, или откоса...