Косичка

Тасую карты на дощатый стол,
Сметаю крошки в радужные щели.
Да здравствует король в крестах! Что гол?
Придворных подаянья оскудели?

Фальшивая колода не спасёт
И виртуозное крещенье пальцев,
Когда с косою смертная придёт
Забрать с собою грешников-скитальцев.

Не стоит уповать на небеса,
Копить в душе добротные поступки.
В крестовой правде нету ни шиша…
От слабости и жадности проступки.

Червонных карт немного у людей,
Черно от пик и кресто-сожалений
Рабочими неделями бубей...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Пронеслося веселое лето,

отгуляв, по полям и лесам,

в жарком зареве яркого света,

умиляясь, теплу и цветам.

Налились урожайные грозди

и созрели неспешно плоды.

Вышел срок. И явилася в гости,

снова Осень, из дальней гряды.

По-хозяйски, вокруг оглядела,

проверяя, в порядке ль дела.

Ей понравилось Здесь. Захотела

посидеть, хоть чуток, у стола.

Налила себе чаю с калиной

и, попробовав, cладкий пирог,

задремала... и тут ей приснилось,

что прохлада зашла на...

Я не люблю в этом мире все то,
Что нарушает законы морали,
Я не люблю и людей от того,
Что более "слабых" людей "покарали",
И поколение "современных" детей,
Что ценности жизни не признают
И в один из спокойных дней
Взрослых людей засмеют, "заплюют"...
Я не люблю самовлюбленных болванов,
Что ставят себя выше других,
Я не люблю и людей-наркоманов,
Что ради кайфа "косят" своих.
Я не люблю слово русского "чел-а"*:
"Диалекты",жаргоны и маты...Кто круче?
В этом мире мне все надоело...
И...

Душа ее – Атлантида,
Косы ее – травы цветные,
Губы ее - душистые маки,
Имя ее – в свете хранимо,
Во сны расписные окутано,
Лунной тропинкой во мраке
Ночи излито, начертано.
Звезды приветствия шлют,
Ветры несут восхищенье,
Утро возносит рассветами,
Ту, о которой поют
Гончие псы вожделенья.
Страсть – ее родитель,
Радость – ее потомство,
Сладость течет по устам,
Когда любовь обитель
В сердце ее найдет,
Чувством, созвучным нам.

Больно режет слух фальшивой нотой,
Что звучит вокруг чужой попсой.
И гудит вопросом: "Для чего - ты?",
Изнутри пожаром - взгляд косой...

С Блоком об руку пройтись бы мне по снегу
Всем буржуям сладеньким назло...
Псу, что привязался – мякиш хлеба,
Чтоб хотя б собаке повезло.

А двенадцать бродят по сугробам,
Бережно винтовки приобняв…
Плотник снова в чью-то крышку гроба
Вколотил гвоздями сон и явь.

Венчик на челе его усталом
Из помятых от работы роз
Белым был когда-то, нынче...

Сквозь слой бурелома,
Сквозь дебри сомнений
Прозревшие души
Идут к единенью.
Им небо дарует
Прохладные росы,
Серебряный бисер
Вплетается в косы.
Ни летние грады,
Ни зимняя вьюга
Не станут преградй
К познанью друг друга:
Единой семьи позабытого дома
Нам светит очаг
Сквозь развал бурелома.
В том свете далеком
Сливаются судьбы
В единый поток
Постижения Сути.

отработанный материал
вываливается из рук
прекратившееся чудо

тебя не будет без меня
меня не будет без тебя
совместное исчезание

догорает фитиль моно
но не взорвется одиночество
на горбе тащу бремя «я»

а нас все реже принимают за своих
все реже отпирают двери
все чаще косо смотрят вслед

покинем землю – не желанны
найдем приют еще где
не обещаю ничего

Ночь. Луна, как воздух чист! И ты сидишь на сене.
И в холоде стоят пещеры, но мёрзнут лишь слегка.
Сегодня ночка удалась: луна сияет в полном виде и свежая романтика благоухает. Но ты утопленная в грусти сидишь, подавленная милым очертаньем луны.
Она совсем как бледное пятно в небе светит, а ветер твои косы колышет...

Я знаю, что значит такое –
Это скорбью я смущён.
И давно не даёт мне покоя –
Это сказка старых времён.

Сумерки прохладой веют,
И Рейна тих простор.
Вершины гор снова млеют
В лучах отражённых от гор.

Над страшною высотой
Плывёт девушка светлой красы.
На одежде её золотой
Ветра играют златом косы.

Она отгребает гребнем
И песню свою поёт.
И этим чудесным пеньем
Других за собой зовёт.

Пловца в маленькой лодке
Охватывает тоска.
И он понимает те строки –
Всё с точностью до...