Корабль бросит якорь

Тары-бары, растабары,
Будет счастье у Тамары.
А Тамара кто такая?
А Тамара – это я.

Пусть зовут меня иначе,
Кто Ассоль, а кто пропащей.
Алый парус. Бросил якорь
Долгожданный капитан.

Я ждала его такого
Молодого, разбитного.
Я давно его любила,
Век к нему душою в крен.

Не крутитесь, девки, возле.
Не страшны нам ваши козни.
Знаю, сердце не остыло,
Он спешит в мой сладкий плен.

Припев:
Капитан мой, капитан,
Он чужих не терпит дам.
У него всегда своя,
И, представьте, это...

Когда движутся народы,
То не дети в огороде,
Не мышиная возня.
Те, кто Книгу книг верстали,
Всё так точно описали,
Что не верить им нельзя.

Меж Фараном и Лаваном
Асирофом, Дазигавом
На пути к Кадес-Варни
От горы Сеир отрогов
Моисей с подачи Бога
Так евреям говорил:

«Бог, Господь наш Иегова
Наставления сурово
Дал нам всем до одного:
Ханаан вы захватите
И в конце пути дойдите
До Евфрата самого».

Обратимся мы к пророку
И к жестокости истокам,
Разберёмся, чей плевок
В...

Я Флага пред врагами не спускал,
Хоть он бывал потрёпанным и рваным,
Но, свято помня тех, кто воевал,
Я гордо нёс его по океанам.

Был сорван Флаг имперской сволот'ой,
Да не один, на кораблях всех разом.
И оказалось, Флот уже не твой,
И правит Флотом всякая зараза.

На Флоте, что Союза был стеной,
В угоду подлым НАТО-вским пог'анцам,
Крест голубой, да жирный и косой,
Поставлен был на радость иностранцам.

Печально, но крестовый флаг бывал,
Врагам на милость, спущен перед ними...

Ветвится судьба. И ломаются ветки
Под грузом тяжёлых небесных камней.
Мы - прутья. И узники каменной клетки.
И слёзы смолистых сосновых корней.

В слезе янтаря остановлено время.
Дробится лучами былая заря
И ты, прикасаясь, уже не изменишь
Тот мир, где корабль поднимал якоря

Вот капля другая. Лучится багровым
Огонь бесконечной забытой войны...
Но ты прикасаешься снова и снова -
И выжжены в сердце осколки весны...

Создай свою музыку капель янтарных,
Продень в их созвездие...

Стало модным называться патриотом.
Ну, а слово «демократ» почти что мат.
Не хотелось бы прослыть мне идиотом,
Только я – и патриот, и демократ.
Что с того, что повелось у нас в народе
Слово взять – и растоптать, и заплевать,
А потом, отмыв, поднять иконы вроде
И поклоны бить, и даже целовать?
Не без умысла понятья подменяют,
Поднимают улюлюканье и свист.
Заикнись: в России русских подминают, -
Сразу будешь и фашист, и шовинист.
Ну, а слово – разве в чём оно виновно?
Человек виновен...

Н е н а в и ж у своё одиночество,
В нём тоска ледяною стеной,
Словно айсберг злого пророчества
Настигает парусник мой.

Он плывет по волнам измученный
В бурных водах океана судьбы,
Тщетно скрыться, оторваться пытается,
Но всё ближе айсберг тоски!

Рвут ветра паруса озлобленно,
Хоть поставил надёжно он их,
С дикой болью и страшными стонами
Гнуться мачты, теряя их.

Рифы острые пасть разинули,
Мол: «куда ты милый куда?»
Крысы трюм поспешно покинули
И вся палуба ими полна...

Околдовал меня, не скрою,
изящной плавностью манер
плывущих медленной чредою
мелодий арфы эфемер.

Слились в единый отголосок
перипетии дивных нот.
Свершив, как опытный философ,
моих идей переворот.

Внутри меня горят пожары,
сжигая все и ничего.
Но тот довольствуется малым,
кому так многое дано!..

Иному нужно бросить якорь,
немного не добрав до бухт.
И проклиная в марте слякоть,
писать мольбу с заглавных букв.

Аккорд последний. Явью колкой
меня настиг аваций всплеск...

Она больна – и, значит, я беззвучен.
Она полна дыхания – и я,
цветущим изумрудом моря.
Огонь и дерево в костре хрустящих сучьев
так связаны, так слеплены любовью
в горящем браке,
что друг без друга – дым, иль углей прах.

Когда небесным лаком
красит дождь стекло, и бледный мак
замерзших губ дрожит от влаги,
мне стоит, только вспомнить одно имя,
чтобы наполнить винной кровью плоти слабость,
чтобы палитры лужи расплескать рубинами.

Она светла – и, значит, я из ночи
бросаю якорь к...

Тучи встали. Замерла природа.
Солнце серебрит их и лелеет.
Ветер стих, и в пламени похода
каждая туча парусами реет.

Солнце, в землю бросив якоря,
холод осени нам снова нагоняет,
день окончен, прожит снова зря,
медленно, как солнце, догорает.

Не печалься о былой любви,
во страстях ты не ищи ответа,
ведь любовь, как свет, а страсти – ветры,
прямо погляди, и вновь живи.

Чувства смертны, как сама природа,
как деревья, травы и цветы.
Догорают в пламне небосвода,
провожаешь их...

Порой депрессия придушит,
И все так глупо, пусто, зря,
Удача, девка, бьет баклуши...
Не в пору ль бросить якоря...

Подспудно верю: мир прекрасен!
И исполнимы все мечты.
И вечен путь. И разум ясен.
И не бывает пустоты.