Копья

Ну, полноте, ведь мы не голодаем,
И нет, окрест, причины для тоски.
Трамваи ходят, лайнеры летают,
И в ЗАГС ведут любимых женихи.

И жизнь тихонько катится по кругу,
На пользу дорожают нефть и газ,
Но, вдруг, узришь у мусорки старуху,
И в горле ком, а в сердце горький спазм.

Приметы современной Русской смуты
Пикируют с назойливостью мух,
На наши быстротечные минуты,
Печальными глазами побирух.

Из импортного офисного барства,
Как из сосны, смолистая слеза,
Зрачками...

Нет, меня не убили под Гродно...
По полям, от межи до межи,
Я, израненный и голодный,
Полз к востоку по жухлой ржи...

То потом я был дважды павшим
С указаньем когда и где,
Даже без вести был пропавшим
И утопшим где-то в Днепре!

Не погиб и под Старой Руссой,
Хоть штыками и был распят
И лежал среди тысяч безусых
Костенеющих трупов солдат.

Но поутру рукой онемелой,
Кровь смывая с лица из лужи,
Понял каждой частицей тела,
Что я Родине очень нужен!

Под Смоленском меня вторично...

Осенние слова, как будто листья,
Слетали с губ, казалось бы, вчера.
Мы вместе не успели их осмыслить,
Слова упали посреди двора.

И вот сейчас, придя на мягких лапах,
Зима ложится на дома из плит.
От листьев не остался даже запах…
И кажется, что всё вокруг звенит!

А это замерзают капли влаги,
Что люди выдыхают, говоря.
Как бубенцы, при каждом новом шаге
Звенят в словах частички хрусталя!

Они летают между лёгких хлопьев,
В них снега чистота и синева…
И к декабрю не потому ли...

Куры в небе синем не летают,
Хотя крылья свыше им даны.
Они птицы, но полёт не знают,
Ведь в неволе были рождены.

Им курятник дал тепло и крышу,
Он для них родной, любимый дом.
На насест взлетевшие повыше,
Гадят вниз, на тех кто ниже в нём.

Этот гадостный, курей обычай,
Вспоминаю в жизни каждый раз,
Когда те, кто ранг имея выше,
Плюнуть вниз, стремятся прямо в нас.

И когда в грязи подобно курам,
Всё копают, слово забыв — честь.
Льстя, кудахчут перед самодуром,
Чтобы мягче...

Вязкая ночь наводнила клетки усталого города.
Бухта луны принимает холодные песнопенья теней.
Кто ты – свой или чужой? Подай-ка дрожащий голос,
взгляни в самое жерло темной кузницы снов.
Вот на мертвой дороге смуглый туман обретает черты
старца седого, пустынника в вечной молитве,
вот нагота жрицы пленяет ум мудрецов,
вот копье ангела, рвущее брюхо дракону –
фантазия беспредельно лукава, игра – достойна любви
и смерти, инвалидное кресло рассудка
сброшено в пьяное море созвездий.
Не...

Дети в подвале играли в гестапо,
Зверски замучен сантехник Потапов,
Дети в подвале играли в фашистов,
Было замучено семь коммунистов.

Электрик Петров и сантехник Потапов,
Один участковый, дантист Эскулапов,
Дружинник один и двое прохожих,
В могиле их кости очень похожи.

Кости от Ромы и глазки от Сашки,
Трусики Людкины, лифчик Наташки,
Два башмака на левую ногу,
Двум костылям, наверно в подмогу.

Следствие долго копалось в подвале,
Столько костей отродясь не видали…

1978...

Ах, я не трушу, не боюсь
Добавить к году единицу.
Ох, как сейчас я в вас влюблюсь!
Пусть радостными будут лица,

И кружит счастье целый год!
На всех я нарубил капусты.
Долой в любви любой расчёт.
Романтики, копите чувства!

Да здравствует ваш лучший год!!!
В любви будь каждый трудоголик.
Рождаемость пускай растёт.
Я верю в Вас...Целую,Кролик.

Суров мой Бог и справедлив мой друг,
Но недосуг оправдываться, Отче.
Лубочный жанр расхваливает вслух
Тот самый круг, в котором я был зодчим.

Не радует итогом разговор –
Выносит сор из комнаты старуха…
Я очень сухо завершаю спор,
На руку скорую, банально – оплеухой.

Всё отмирает – и добро и зло.
Скрипя, весло ломается о волны.
Игорный мир, в который занесло,
Кричит ослом испуганным, но вздорным.

Ослица где-то радостно вторит.
Мне льстит напоминанье о мессии.
Спесивым...

Я продирался сквозь чащобу слов к стихам,
Мне строчек путы стягивали грудь,
Был связан рифмой по рукам и по ногам,
И было тяжко мне. Но сам я выбрал путь.

Не в силах я фальшивить нараспев,
Красивые слова расставив в ряд.
Ведь стих, что плод. Хорош он, лишь созрев.
Незрелый же противен, точно яд!

Стихи без вдохновения – пусты,
Они подобны ласкам без любви,
Ведь сам себя насилуешь лишь ты,
Когда молчит душа, и нет огня в крови.

Не стоит лить словесный водопад,
В реке стихов лишь...

Лишний раз задуматься о жизни
И опять забросить эти мысли,
Вспоминая, грезя и надеясь
Что ты вечно в цель, точно целясь

Ослабить хватку, опустивши руки
Себя любить, уже не начиная
Ты смотришь в небо, прогоняя муки,
Себя богам предоставляя.

На суд, на веру, дабы все понять
Ведь сущности своей боясь
Её же мы себе и не хотим являть.
Для нас уж лучше лечь не шевелясь…

А знаешь, ведь когда печалясь
Я начинаю думать о прошедшем
И даже пусть отчасти я отчаюсь
Я не предам любви...