Коня гнедого

Христианская притча


Построил новый дом хозяин.
Вселился со своей семьёй.
Что был хвастлив, об этом знали.
Ходил героем пред женой

Конюшню поодаль построил.
Вновь восторгалась вся семья.
В ней конь ретивый был спокоен.
Но поселилась там змея.

История печальна эта.
Ретивый конь укушен был.
Лишила вскоре бела света
Жену, с кой много лет прожил.

Родной лишившись половины,
Впал в горе и… лишился сына.

А корень зла давно был ясен.
Повергнуть зло, спешил из хаты.
Но...

Закончилась Эпоха Лицемеров,
ПоЗНАНЬЕ Бога заменивших ВЕРОЙ,
Эпоха грубой и Тоталитарной Лжи,
Когда Реальность заслонили Миражи.

Две тыщи лет, корёжа Правду Жизни,
Нам прививали ДУХ ПАРАЗИТИЗМА,
И превращая Наш ЯЗЫК в жаргон,
Жизнь на Земле поставили на Кон.

Итог ПАРАЗИТИЧЕСКОЙ Эпохи –
Дела с Душой у нас предельно плохи:
Спит Совесть наша беспробудным сном,
Душа полна Ментально Нравственным дерьмом.

В Душе у нас взамен Благого Нрава
Сплошной эрзац – Моральная отрава.
БезУМный...

Ах, вы кони, мои кони!
Почему же я в тоске?
Потому что мельче пони
Вы на шахматной доске.

Правил много нужно знать,
Чтобы в шахматы играть.
Мы с простых начнем пока.
Два должно быть игрока.

Ни к чему здесь ловкость рук.
Есть фигур шестнадцать штук.
Их, по сторонам доски,
Расставляют игроки.

Никаких раскрасок нет.
Черный цвет и белый цвет.
Две державы, две страны.
Встретиться в бою должны.

Королева и король.
Двух коней важна здесь роль.
Восемь пешек, два слона,
Две ладьи. Идет война.

Каждый шаг продуман тут.
Храбро пешки в бой идут.
Кони движутся вперед...

Оглобля, оглобля
Её зовут ещё дубина.
Оглоблей, оглоблей
Не раз мозги вправлял врагам
В боях за Русь увалистой детина
Не раз лихое время приходило
Не раз оглоблю приходилось в руки брать
Чтоб не повадно, вражьем силам было
Чтоб не пытались Россию покорять
А время мира наступало
Коня дружка в оглобли нежно он впрягал
И у него ведь сердце так же изнывало
Что землю Русскую давно он не пахал
И вот опять к родной земле вернулись
Куда бы не бросала их судьба
Опять друзья друг...

Свирепый, пагубный нещадный,
Неукротимый, кровожадный,
Сидит на вздыбленном коне,
Породистом арабском скакуне.

Он победил, герой и рад,
За ним весь яростный отряд,
В отряде все и стар, и млад,
Что смертью храбрых без пощад,

Погибли защищая град,
Под стенами крутых оград,
Вснеся в победу скромный вклад,
Лежат не требуя наград.

Забыт их подвиг, лишь скульптура,
И победителя фигура,
Верхом на вздыбленном коне,
Напоминает о войне.

«Направо поедешь – коня потеряешь!
А прямо поедешь – лишишься главы!
Налево свернёшь – идиотом ты станешь!»
В раздумье герой от дорог таковых.

И всё ж Илья Муромец сделал свой выбор.
Налево… налево мужик захотел.
Ведь многие так поступить бы смогли бы,
Коль каждый ту силу и меч свой имел.

Подъехал к избушке, на курьих, что, ножках.
Кто в ней обитает, ему ли не знать.
-- Открой свою дверь поскорей, Бабка Ёжка!
Мне нужно лишь ночь у тебя переспать!

-- Сынок, ты же знаешь, что...

Дождь идет. Дождь идет.
На чердак забрался кот.

В конуре пригрелся пес.
Спрятал уши, лапы, хвост.

Норка под крыльцом была.
Мышка там приют нашла.

А под крышей воробьи
Сушат крылышки свои.

Дождь пролился на росток.
Вырос из ростка цветок.

Муравьишке под цветком
Мокрый дождик нипочем.

Дождь снаружи льет и льет.
В стойле конь овес жует.

И над лесом дождь идет.
Гриб под деревом растет.

Белка спряталась в дупло.
Там уютно и тепло.

Под кустом укрылся еж
И ему не...

Табунщику валерику, неудачно,
по пьяни, упавшему с коня.
***
Мандельштам раздавал
мандарины, пастернаку и
фету афоне……
Ах, какие на небе, здесь, кони,
и с крылами, и без, и с рогом,
не попасть нам сюда, да, облом.
Рассуждал впопыхах, и валерик,
не сдержалась слеза, он, холерик..

Сошла на землю ночь, предтеча Рождества,
Усталость возлегла на трепетные плечи,
Гадая, не ждала от карт я волшебства,
Поэтому легко гасила в доме свечи.
Что было в эту ночь, какое из чудес
Явилось для меня причиною награды?
Дорога, волки, степь, вдали темнеет лес...
Всё стало в эту ночь сюжетом для баллады…

* * *

Ночную тишину взрывает скрип саней –
Полозья режут снег упорно и тревожно,
Мороз больней кнута сечёт моих коней,
Летят они стрелой, как вовсе невозможно.
Звучит...