Конец столетия

Я упала, но поднимусь я всем на зло

Я устала, но буду сильной все равно

Мне надоело, но буду я держаться до конца

Я задыхаюсь, но буду жить я для тебя

Я сберегу закрою свое сердце на века

Я буду слышать, чьи то голоса

Я буду сильной закрою я на все глаза

Я буду жить, зная, что живешь не для меня

Я из столетия в столетья буду разрушать сердца

Я буду вечной темной жительницей сна

Я буду крестом, который несет каждый

Я буду властвовать, и людям покажется,

Что...

Народ бежит нынче в деревню…
Кто от долгов, кто от беды,
Чтобы попасть в СЕЛЬПО, харчевню
И за гроши купить еды.
Онегин, Ленский и Татьяна
В разных вагонах, без баяна,
Едут в Щербиновский район2,
Встречает их родня, перрон.
В беде положено рыдать,
Слезу, мать дочери смахнула,
Себя, припомнив, как тонула.
А сельская всех благодать,
Уже звала́, уже манила,
Облокотиться о перила.

1.«Венцом развития человека станут люди седьмой Расы, превратившись в богоподобных существ, творческих...

Грустят берега сонных речек,
Ивы кротко им шлют поклон.
Деревень обветшалые плечи
Подпирают седой небосклон.

Плывут облаками столетья,
Щиплют кони густую траву,
Хлещет искоса дождик плетью
На ветру озорную листву.

Здесь зори пылают мятежно!
Но всё так же, сквозь сумрак лет,
Над закатом, грустным и нежным,
Струится лимонный свет.

Повторяется всё, что было,
И кого наперёд ни спроси,
Скажут: время навеки застыло
В этой, богом забытой, Руси!

Что иссякла былая удаль,
Что не...

Золота солнца овит паутиной,
Не изменился ты, город старинный,
Юн, как столетья назад.
Теплые камни дрожжат под стопою;
Ты не волнуйся, я снова с тобою;
Я возвращаюсь назад.

Арки, соборы, проулки и птицы;
Снова навстречу потянутся лица
Длинною, смуглой гурьбой;
Память! Неси меня выше, за шпили,
Где мы молились, где мы любили,
Город веселый, с тобой.

Здесь, где известны меж улиц дороги,
Длинные ночи, печали, тревоги -
В стенах твоих навсегда;
Ночь поменяется с днем чередою...

И снова расцветает пышный сад.
И талою водой реки кипенье...
Не повернуть нам прошлое назад--
Столетия, веками становленье.

Не натянуть ту маску белизны,
В которой замерзали жизни реки.
Она сползла в предверье новизны,
В предверии Весны в моём столетье.

И кинув на вечернюю метель
Прощальный взгляд, я буду знать на утро,
Что зазвенит восторженно капель
Души моей влюблённо песней-сутрой.

В жизни моей этой были случайны
Встречи, разлуки тоже нечаянны,
Ушли, и в прошествии лет
Оставили в памяти след
Имена

Припев:
Ах! Лена, Лена – имя твоё для меня
Тёплого моря волна
Нежно ласкает, маня
Ах! Лена, Лена - бурная жизни река
Не обмелела пока
Чувством единым полна
Ах! Лена, Лена – в сердце ты радость и грусть,
Столько не виделись - пусть!
Я и в столетьях дождусь!
Мм-Мм-Мм-Мм
Я и в столетьях дождусь!

Камни немые, о звёзды взрываясь
Себя, разбивая нам, улыбались
Их...

От Авраама до Иисуса
И от Голгофы до Суда
Нет для людей несносней груза,
Чем груз несомого креста.

Мы изменились не намного,
Пройдя столетий стольких круг.
На идолов меняем Бога,
Гордясь твореньем наших рук:

«Когда бы Бог на ЭТОМ свете
Свою нам милость подарил,
Его б мы слушались, как дети,
И всяк Его благодарил.

Но нас уж сказкой не обманешь
Про духов, ангелов и ад,
И в рай небесный не заманишь
Из мира видимых услад».

И остановишься в раздумье:
А как же зов на Божий...

Мокрая листва, мокрые деревья
Призрачны года, невесомые столетья

Дождик моросит, плачет все как прежде
Ветви шевелит, черные деревья

Омывает дождь, асфальтные тропинки
Пробирает дрожь, мокрые ботинки

Мокрый вечер плыл, незаметно тая
Дождик моросил, землю омывая

Мокрые столбы, влажные аллеи
Все слова слабы, мыслью отболели

Очищает Дождь и асфальт и Душу
Исчезает Ложь в располневших Лужах


Мокрая листва, мокрые деревья
Призрачны года, невесомые столетья

Три года. Нет, всего — два с половиною.
Минуты — ручейком, года — лавиною. —
И снова встреча.
«Тащиться в школу?.. — скучно. изнурительно.
Здесь слишком всё слушительно и зрительно». —
Но время — лечит.

Ни шагу вниз: лишь к облакам по лестнице, —
Там звёзды ослепительные бесятся,
Там светит солнце.
Ни шагу вбок: лишь Путь —
кривой ли, ровный ли, —
Но свой: свои терновники и молнии,
Свои колодцы.

Увижу вновь на том, на этом свете я,
Как ручейки сливаются в столетия, —
Увы, не...

Бессилен и простужен, в убогой комнатушке,
Он никому не нужен - одной своей старушке.
Мундир давно не ношен - ни чести, ни отрады,
И медленно ржавеют поблекшие награды.

Он был высок и строен, подтянут и отважен,
И был он там героем, где каждый шаг был страшен.
В Москве и Сталинграде, под Курском и Берлином
Себя всегда считал он Отчизны славной сыном.

Но отгремели грозы, минуло лихолетье,
И медленно подкралось коварное столетье,
В которое забыли отцовские сраженья
И обрекли солдата...