Кому-Чего

Кому-то я больше, чем просто друг,
Кому-то я больше, чем просто знакомый.
Кому-то могу дать тепло своих рук,
Где-то ведущий, а где-то ведомый.

Я больше, чем просто житель страны,
Я тот, кто меняет течение рек.
Я больше, чем просто участник игры,
Я больше, чем просто человек.

Чего расселись... о чем горюем
Прошло веселье, но без экстаза
Так и не выгнав боль немую...
И тухнут взгляды и меркнут фразы
Чьи - то ладони толкнули камень
Кто крикнул сверху... и роллинг стоунз
Накроет пламя...
Земля не цирк, а Бог не клоун...
Что остается... петь то, что рвется
Душа в угаре... а черт в ударе...
Давай потешь всех... спляши да спой
А все вокруг лишь посмеются
Чтобы ты понял, средь каких фруктов
Вся жизнь проходит
И сброд случайный отпадет
Друзья же вечно остаются...

Чего нашла в тебе?
Сама не знаю,
'Ведь седина в висок, а бес в ребро'В народе говорят

Но как я сильно
Без тебя страдаю,
Тебе все губы и глаза
При встрече потвердят.

Ты был красавцем
В молодые годы
Девчата вслед шептались
Тут и там...

Но ты не поддержал
Тогдашней моды,
Взял девушку из жалости
Женился и пропал.

Глаза туманны,
Седина сверкает,
Губы безмолвны,
Как всегда...

Спроси шутя:
Чего же в жизни
Тебе не хватает?
И я отвечу: конечно же, меня!

Чего ж тебе так хочется, кто знает?
Весенний дух, парящий от земли,
твоё сознание хмелем наполняет,
возносит в небеса твои мечты,
а сам-то ты увяз в грязи по уши,
а дух твой там, парящий в облаках,
но, как глухой, молитвы не услышит
ни бог и ни всёслышащий аллах,
что хочешь ты понять души порывы,
что хочешь ты и жить, любить, страдать,
но только где же взять такую силу,
чтоб хоть на миг себя чуть-чуть поднять,
чтоб взмыть в глубины неба на мгновение,
чтобы слились и тело и душа...

Чего же ты боялся?
Боялся оступиться?
Чего же я боялась?
Боялась я решиться.

Решиться на поступок,
Решиться отказаться,
Решиться все закончить,
И все ж одной остаться.

Боялась потерять я,
Последнюю надежду,
Боялась потерять я,
Тебя и навсегда как прежде.

Боялась, что исчезнешь,
Что вдруг ты испаришься,
И бросишь все ж меня ты,
С моей тупой надеждой.

Все так и получилось,
Ведь страх – плохой советчик.
Не знаешь, как томилось,
Мое несчастное сердечко.

Боялась я...

Кому охота танцевать,
Кому в кабак пойти нажраться,
А может с кем ни будь подраться?
Как первое, так и второе
Не самое уж основное.

Но в мире были разные балы
И всё кончалось тем же самым,
Помпезное великое начало,
Ну а в конце уж как попало,
Так было, есть и будет снова.

Чего ты ждёшь,
К чему стремишься?
Куда идёшь,
Чего боишься?

Застой бывает
Невыносим.
Понять ты должен
Ты не один.

Верши судьбу свою
Во имя лучшего.
Не бойся трудностей
И всё получится.

Шаги стучат
И страх отсутствует.
Лишь вдохновение
В тебе присутствует.

В потоке времени
Мечты сбываются.
Для тех, кто движется
И кто старается.

Кому-то – друзья, а кому-то – враги,
Противники или соратники,
Один – за другим, один – за другим
Уходят шестидесятники.

Ах, сколько же было надежд и ругни!
Поклонников толпы несметные!
Пора наступила: уходят они.
В забвение или в бессмертие?

Как в люк самолёта, в небесный простор.
Без ангельских крыльев за спинами.
На книжных развалах – глянцевый сор:
Донцова, Акунин, Устинова…

Кому – дано, кому – не очень,
Кто – никакой, а кто – горазд!..
Одним – хоромины и почесть
Другим – забвенье и нора…

– Неважно, – выведет философ.
– Обидно! – выпалит стрелок.
Посмотрит власть имущий косо,
И новый утвердит налог.

– Живут и хуже, – скажет нищий.
– Мы все помрём, – промолвит друг,
А женщина, войдя в жилище,
Поднимет заскучавший дух…

– Подумаешь, и нам досталось!.. –
Споёт кудесница в ночи,
И убедившись, что… немало –
Сочту смешным высокий чин.

Упругость...

Чего ты хочешь, Человек надменный?
Богатства, славы, жизни тленной?
Чего рождаешь мысленной нуждой?
Земли убийство, праха образ свой?

Зачем кричишь, превозмогая боль,
Прося у Бога кандалы с уздой?
К чему стремления познать финал,
Когда любви земной ты не познал?

Молитвы вознесение Единому, зачем?
Когда попросишь жадно, но не всем.
Стремление пустого тела твоего,
Рождает боль у тела, для кого?

Когда задумаешься о любви своей,
Дарованной тебе на тысячу ночей?
Когда осмелишься...