Ком

Я не могу на мир смотреть
В таком его несовершенстве.
Хочу летать и песни петь
С мечтою вечной о блаженстве.

Я чту Стругацких идеал,
Преведенный в мегагерцы.
И хоть наш мир почти пропал,
Но есть еще крутые перцы!

Блажен, кто мир сей посетил
С добром в дуще и крепкой выей.
В ком жив душевных трепет крыл.
когда снаружи - все гнилые.

Скользят в оскилизлой пене дней,
Попсою гнусной ранят уши...
О, мать-земля! Ползут по ней
Худые немощные души.

Как жить в промозглом мире лжи...

Я как-то встретил у ОВИРа
кровей не наших красоту;
Мне сердце пылкая рапира
пронзила страстью!! ...
Я в поту ...себя нашел -
сыскавши ту, -
О ком я грезил наяву!!

В стесненья путах молвил ей:
«Бонжур, Mадам!
Мэй, ай лав ю»!?
...Мне не было потом больней...
Сцедила:
«Love свинью в хлеву»!

Где же мой принц на белом коне?
Моя любовь безответна.
Любовь навсегда придёт ли ко мне?
Надеюсь что да, наверное.
Я знаю, нельзя говорить «никогда»,
Но я к сему слову привыкла.
В сердце моём слышны иногда
Умирающей птицы крики.
Синяя птица – это Любовь,
Она столько раз умирала,
Что мысли плывут в голове вновь и вновь:
Хоть капля любви осталась?
Уже ведь два долгих года подряд
В душе пустота немая.
Те люди, что птицею дорожат,
Живут и беды не знают,
А люди, что птицу не...

В пенных брызгах корма,
словно крупной посыпана солью.
Бьёт хвостом по воде, опускаясь на западе,
солнце.
Край, который так мил,
дым смолы, уходящий под небо…
Как давно здесь я был,
как давно, как давно здесь я не был!
Волге зябко сейчас,-
вся покрылась гусиною кожей.
Её капли у глаз,
её ветры рубашку тревожат.
В предзакатном дыму
вырастает рыбацкий посёлок.
И я сердцем к нему
обращаюсь, как к солнцу подсолнух.
Мой посёлок родной…
Юным школьником зло и азартно
Покидал...

Теплый летний день, дождь польет вот-вот,
Тополиный пух водит хоровод.
Солнце из-за туч взглянет не спеша –
«Радуйся!» Ан нет, мается душа.

Где-то далеко громыхает гром.
Ветер закружил белоснежный ком.
Слезы льют рекой – и унять нельзя.
Тополиный пух…. исчихалась вся.

Взывает голос терпеливый,
Твой тонкий дух внутри тебя:
Ты помоги мне проявиться,
Ломай порочного себя.

Не осуждай, а просто меряй
Пороки ближних на себя.
Грязь вымыть грязью не возможно,
А только вдвое размазня.

Здоровый дух в здоровом теле.
В ком есть болезнь лечить нельзя
Здоровье дать здоровый может,
Сначала вылечи себя.

Влияя или обучая
Сильнее будь, начав с себя.
Ведь то, чего ты не имеешь
Другому дать никак нельзя.

Перед лицом людей вставая
В себя...

Неможливо спинити час.
Ми не в силах його спинити.
Та він може спинити нас,
у безмежжі своїм втопити.

Не пустити в майбутній день,
на вчорашній струні лишити,
щоб під звуки старих пісень
ми ніщо не могли змінити.

Щоб ми вранці були такі ж,
як і вісім годин до того.
Не мудріше і не сміливіш,
не навчившись чогось нового.

Не знайшовши свою мету.
Не відкривши потрібні двері.
Залишивши любов святу
існувати лише на папері...

Не можливо спинити час.
Загубитися в часі можна...

Стекал на землю пот кровавый –
Господь в бореньи пребывал.
А ученик, в ком жил лукавый,
Его за гроши предавал.

Другие братья, безмятежно,
Лежали, предаваясь снам...
Один, страдая безутешно,
Иисус воскликнул к Небесам:

"Если возможно, Авва Отче!
Не дай испить из чаши сей,
Избавь от мук Меня... а впрочем,
Вверяюсь воле Я Твоей."

Он ясно видит крест и гвозди,
И ярость плети, рвущей плоть;
Он слышит хруст пробитой кости...
"Да будет..." - произнёс Господь.

Он знает то, что...

Я – прошлое твоё. А прошлым быть обидно.
Не выпитый бокал прокисшего вина,
Забытый в прожитом. Вино едва отпито.
Ты не опустошишь его уже до дна.
Я от тисков тоски в беспамятстве не скроюсь.
Где тот бокал вина, налитый до краёв?
Как на давным-давно прочитанную повесть
Ты смотришь на меня. Я – прошлое твоё.

2007 г.


Так крикнуть хочется, а рот откроешь – стыд.
Там эмбрионы слов на ранней стадии.
Шлюз на реке моих невнятных слов закрыт.
Атака звонких рифм… И вновь в осаде я...

Жил царь, в неназваных веках
В местах, где не было писцов
В местах, где правил только страх,
Где черепа висели на шестах.
Там реки черные из крови,
Из крови люда и детей,
Там правил царь, нахмурив брови,
Царь прыти, бесов и теней.
Зов мудрости жестокого клинка,
Царя
Тянуло к власти постоянно,
Во сне хватался даже за ветра,
В том царстве жили с покаяньем.
Младые жертвой обливались,
Девчушки забивали скот,
Вместо воды все кровью умывались,
И с жаждой раскрывали рот.
Под каждым...