Колосится пшеница на дону

«Оглянись, оглянись, Суламита!
Это я, царь, возлюбленный твой.
Не в пример ты другим знаменита,
Чтоб так просто вертеть головой.

Твои ноги в сандалиях гладки,
Их, увидев, нельзя не воспеть.
Округления бёдер, лопатки –
Ожерелья единого цепь.

Словно круглая чаша живот твой
С ароматным и терпким вином.
Тот, кто пьёт больше меры и квоты,
Заполучит похмельный синдром.

Твоё чрево, что ворох пшеницы
Среди лилий, и твой водоём,
Как ночлег пролетающей птице,
Отмахавшей сто вёрст...

На вершине пологого склона
В окружении полей и шляхов*
Вдоль реки растянувшись немного
Разбрелись с два десятка дворов

Селение забытой глубинки
В сотне тысяч таких деревень
С известковыми стенами глинки*
Векового затишья плетень

Там на самом краю косогора
Где крапивой за веяло ров
От дороги до ближнего мола
В два строения прадедов кров

Здесь отец мой когда-то родился
В многодетной крестьянской семье
Здесь, по правде, он жить научился
Так хотел передать это мне…

Тут...

С неба звёздочка упала,
И я верю — к счастью.
К нам из Космоса попала,
Стала Земли частью.

Лежит в поле камень чёрный,
А вчера он был звездой.
А теперь неяркий, скромный,
Чёрный камешек, простой.

Гасит Вечность звёзды даже,
Время камень сотрёт в пыль.
Все исчезнем мы однажды,
Вечность душ — всего лишь быль.

Кто на Землю упадёт,
Обгорев и камнем став.
Кто себя до тла сожжёт,
Миру всё тепло отдав.

В поле выросла пшеница,
Будем с хлебушком опять!
Камню снова Космос снится...

Я прорастаю
в мхи, лишайники, папоротники,
рожь, пшеницу, ячмень,
лаванду, душицу, мелиссу,
клевер, мимозу, люцерну,
кориандр, тмин, бедренец,
тюльпан, гиацинт, лилию,
землянику, сакуру, табак,
кипарис, пихту, сосну…
Тело мое – земля…

горы, лагуны,
пустынные места,
дрейфующие дюны,
плодородные равнины, луга и леса,
мягкая зима
и длинное, жаркое лето,
оливы, виноград, пшеница,
аисты, серые цапли, рыси,
все из-под рук художника
вытекает наитьем ветра
во фламенко живописи…

У одиночества в плену, в толпе бездомных,
За жизнью жизнь пишу всерьёз труд многотомный.
Все персонажи – только маски, для новой роли.
За ними – души неизменны, со мною в доле.
Срываем опыта плоды и неуёмно

Бросаем снова семена в рассудок тёмный.
Вершим ошибки шаг за шагом, по доброй воле.
Своих языческих божков о счастье молим.
У одиночества в плену.

Седая грусть, как пелена, на все проёмы.
Не унести судьбе опять за окоёмы.
Плевелы видимы, как мачты, в открытом море.
Пшеница...

Дождь идёт! Хороший летний дождь!
Что такое в небе сотворилось?
Он идёт, когда уже не ждёшь
В нашем пекле эту божью милость.

Выгорели сёла и леса.
Вороньё в полях справляет тризну.
И глядят усталые глаза
С грустью в небеса и с укоризной…


А на следующий день – вот это:


* * *

Догорает почерневшая пшеница.
Погорельцы проклинают дикий зной.
На жаре сорокоградусной столица
Задыхается от гари торфяной.

А грызловцы отдыхают в забугорье.
Нежат жирные на пляжах телеса...

Один богач-землевладелец, пришел на встречу с мудрецом,
Все тайны выведать, надеясь, спектакль разыгрывал лицом.
Благое сделав выраженье, на лесть, истратив полчаса,
Просил того об одолженьи, увидеть глазом Чудеса!
Все говорят: «В тебе пружина, покрыта золотом побед!
Слепым, больным и одержимым, ты возвращаешь жизни свет!»
«Ну, рассмешил пенсионера, нет никаких, богач, Чудес!
Во мне одна святая сила, в Христа и Таинство небес!»
«Восходит солнце – это Чудо! - Толстяк в оранжевом пальто...

Тихий шелест ночи за окошком,
Тучкой спрятало небо луну...
Жизнь свою собираем по крошкам
В тонкозвучную ноту, струну.

Где-то грозы ударят басами,
Отзовётся тревожно струна,
По округе пройдётся дождями,
Что же делать--душа такова.

То звенит на возвышенных нотах,
То усталая стелит постель,
То любовью встречает кого-то,
То смывает обиды потерь.

Это жизнь, это радость и боли,
Это путь и взросленье Души.
Не спеши,милый друг, с нею спорить,
Посиди, помолчи с ней в тиши.

И она...

От мелкого воротит, от глубины кортит,
Блудить душе по нраву, но не пущает стыд.
Не радует, как прежде, куража свист лихой,
И жизнь – такая гадость, и я – такой плохой…

С утра не похмелился, лютую, аки пёс,
К обеду чарку выпил, и чушь домой понёс;
Но девка не из лёгких, теряю столько сил,
А бросить не по чести, ведь сам и приручил.

Могу ли без бутылки? Свободно, боже мой!
Да запросто, но только, замечу, без второй…
Икрой не угощайте, достаточно язя,
Встречать меня, извольте, но...