Колобок после боулинга

- Красиво, только жизни нету.
Все неподвижно, как скала.
Поди, ваяют за монеты,
Не для души, не для тепла...

Моя бабуля лучше лепит,
Ей городские не чета.
Никто из здешних не сумеет
Слепить такого же, как я!

Переходил из одного пространства в другое, гу-
лял колобком, из точки, превращался в круг, (ом),
из него в шар, не любил сферу, один раз, чуть не
покинул, пределы, унесён был ветром, судьбой,
кричал «ой», пел песенку, что, мол, ушел, от всех
и от себя, высовывал язык, «бе», говорил, дразнил,
вернуться едва хватило сил, терял крошки, от нап-
ряжения, устал немножко, разрабатывал теорию
струн, так как, по общим меркам был ещё юн, (ша-
рил, (одна сплошная голова), (варила, соображала...

Бабка его слепила,

Испекла, но забыла,

Не проследила,

Дрожжи не положила,
Не подсластила и не солила,

На все четыре стороны отпустила.




Есть колобка никто не хотел,

Волк голодный и тот не съел,

С горя колобок на иглу подсел,
И в жизни совсем зачерствел

У всех бомжей таков удел.

Болтливый, сдобный, хлебный колобок,

Спел песню мне, поведав свою тайну,

О том как он с собою уволок,

Все сбережения стариков случайно.




Лиса по правде тут не при делах,,

Чтоб хлеб насущный слопать на халяву,

Не станет печься уж о стариках,

Тем более болеть за всю державу.




Соратники её же заяц, волк, медведь,

Умом, увы, не блещут в этой сказке,

Им бы не песни хлеба слушать, а реветь,

И жить по хитрой колобка указке.




Мораль зверей для всех...

- Как ты ездишь, Колобок?
Место люди уступают?
- Да верчусь там между ног,
Чтобы хоть не затоптали.

Я в молодости однажды попал в такую деревню, о которой я написал в этом шуточном стихотворении. И после танцев мне довольно сильно досталось в драке. Но было всё действительно без злобы и после всего этого мы выпивали все вместе. А парни в деревне после этого стали считать меня своим и при встрече дружески здоровались за руку.

После танцев будем драться,
Это — наше развлечение.
Не со зла дерёмся братцы:
Поднимаем настроение.

Так всегда в селе у нас,
Веселятся мужики.
После танцев...

Выронить этот залитый солнцем стих,
Сбивчиво пересказать предчувствие гостя...
В склянках осеннего неба иллюзии птиц,
Свитками гнёзда, поводом многоголосье.
Копии листьев на самом краю ветров,
Капают монограммы моно-влеченья...
Текст древних рун как мелодия утонченья
Кто-то кормил сегодня вечность из рук.
Кто-то кормил собой высоту синевы...
Кто-то отдал риторике рукопись тлена...
Кто-то искал... может быть, это ты?!
Белым молчишь, этим отчаянно - белым.
После прочтения снова...

Алюминиевые, деформированные и измененные до
неузнаваемости звёзды, соглашение о ненападении
повседневной жизни, на исключительные моменты,
когда-то произошедшие и забытые, в связи со своей
исключительностью и опасностью представляемой
для обыденного понимания действительности и во-
зможной вероятности разрушения неокрепшего со-
знанания, (роза ветров), как и имеющаяся возмож-
ность разгонять облака, как ты мог такое подумать,
прожилки проступающие сквозь, сквозняки созда-
ваемые...

"Я думаю, что жизни после смерти нет". (Из мыслей студентов В.Филатова.)

Другие думают иначе,
Что после смерти расцветешь,
Дадут бесплатно всем по даче,
И лопай вволю, сколько хошь.

Нам мало дыма сигаретного,
Добавим выхлопа машин,
Чтоб закоптилось небо звездное,
Земля поморщилась от шин.

Потом нагадим в море синее,
И изведем зеленый лес.
Какие могут быть сомнения,
Когда в людей вселился бес.

И что ему людей страдания,
А мы танцуем - слышишь топ,
Вот, вот и треснет мироздание,
Да после нас пускай потоп!