Колкость

Ты плачешь, слёз не проливая,
ты терпишь колкости судьбы,
ты живёшь, не замечая
тех, кто руку тянет. Ты
должна найти в себе резервы,
скрытых где-то в глубине,
просто эти струны жизни
заспались в твоей душе.
Натяни и пусть не громко
напоют мотив они,
и ты поймёшь, как было глупо
жить всё время взаперти.
Ну, а если нотой боли
отзовется жизнь твоя,
постарайся быть не строгой.
Ведь не даром жизнь дана!
Она одна и нет другой,
не в праве жизнь мы выбирать.
А коль дана, так "дорогой...

Легко других всегда во всем винить,
Пусть кто-то прав, быть может виноват?,
Ведь каждый мыслит на свой лад,
Легче обидеть человека, чем хвалить.

Нам незачем идти по-легкому пути
И разобраться не рубить с плеча,
Ведь много глупостей творим мы сгоряча,
И колкости бросаем в след родным

Эх, люди, погрузится что ли в знания?
Открыть в себе, на что способны
Простив врагов дышать свободно
Воизбежание напрасного скитания

Винить других и проще и спокойней,
В себе бы разобраться до...

То ли плакать, то ль смеяться,
не до колкостей былых...
Мы всего лишь два паяца _
позабытых, отставных.

Отсмешивших публику
две дыры от бубликов.

Клоун белый, клоун рыжий...
Вы пьяны и я нетрезв.
Что-то долго жизнь мурыжит...
Вам коньяк? А мне - шартрез.

Как вам здесь - в Неаполе?
По Москве - отплакали?

Впрочем, нам, быть может, хватит
чужеземного питья?
Ну-ка, водочки накатим
в память прежнего житья...

Оба - неприкаянны,
словно братья-Каины.

Вечер. Бар на старой...

Морем слов непревзойдённых,
Бязью серебристо-стройной,
МИР безумных и влюблённых,
Опьянённый ночкой тёмной,
Вольностью томлений лунных,
Слыл тирадой краснословной…

Исполненьем од вечерних,
Таенных СТРАСТЕЙ, лобзаний,
Забился в телах "заблудших"
Пульс сердечных колебаний,
И звучал оркестром струнных,
Блеял звёздный планетарий…

Сладки чары "ИЗУМЛЁННЫХ",
В ажурной колкости земной,
Довлея участь «обречённых»,
Проникшись негою ночной,
В ароматах трав прелестных
ЛЮБОВЬЮ вились...

Косые взгляды вслед, опять.
В лицо – улыбки приторно-слащавы:
Твоя заветная тетрадь?
Слыхали, пишешь.
Что ж, желаем славы.
А я молчу, мне дела нет до колкостей чужих, речей манерных, до фальши, лжи.
За столько лет устала от бессмысленных маневров.
Среди толпы, но не в толпе, одна, не ниже и не выше – между.
Словам звучащим нараспев, вместившим целый мир – и с горем, и с надеждой – внимаю.
Вслушиваюсь, пью, ловлю, вдыхаю, как дитя лелею, смиренно жду, не тороплю, боготворю и...

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

Прости! Я первая сделаю шаг
Увы, твое счастье – другое!
В молитвах пусть стонет душа
И сердце в томлении тонет.

Упреки, обиды не в счет
Судьба все решает иначе
Твой образ с годами уйдет,
А сильные тоже, ведь плачут!

От колкости жизни во благо
К твоей душевной тоске,
Я ангелом стать могла бы,
Но ангел не нужен тебе!

Мой поэтический рассвет
Для мира ренессанса вроде.
Я колкостью чужих пародий
Панегирически воспет.

Пора бы подвести итог,
Тем более, что текст недолог
- Чем больше колющих иголок,
Тем мягче получился стог.

Я в догорании зари
Люблю лежать под звездным небом,
Кассиопеей и Денебом,
С той, у которой кант внутри.

Стал народ роптать на Господа,
А пришельцы больше всех -
Кто нас всех накормит досыта? -
И ввели евреев в грех.

Обнаруживали прихоти
Отщепенцы пришлых масс,
И сыны за ними хныкали:
«Кто накормит мясом нас? -

Манну хаяли и плакали,
На мучной взирая мусс -
Долго смачно мы не какали,
Позабыли мяса вкус,

Что в Египте ели даром мы.
С тем, что запретил ислам,
Не согласны мы с татарами,
И в свинью есть можно нам,

Если завалить нечистую,
Освятив пред тем ножи,
Шашлыка кусочки...

В карманах дырявых ни рифмы, ни крошек –
Весна всякий раз так заманчиво шутит.
Остатки порезов на бархатной коже,
Знакомых до боли, знакомых до жути,

Заклеенных клеем, замотанных скотчем,
Украшенных тенью прощального жеста
И колкостью слов, просто так, между прочим
Когда-то случайно звучавших не к месту.

Кому здесь нужны наши песни с размахом?
Кому нужно здесь ваше "честное слово"?
Реальность – иллюзия вечного страха,
Что вызвана просто нехваткой спиртного.

Как радостно снова...