Кольца

ПОМЕНЯТЬ ПЛАНЕТУ


Совесть мучает. Змеюка-совесть

беспрестанно жалит по ночам.

Может,

с мяса перейти на сою?

И трусцою бегать… по врачам…


Может, просто поменять планету?..

Выбрать «невесомый» божий крест?!

НЕТ ТАКИХ.

Везде зовут к ответу.

Нет нигде: бессовестных небес…


Снова уголок святой Вселенной.

Снова что-то сотворил не так.

Там: взорвалась парочка солений.

Здесь: на улицы наехал танк.


И в кольцо свернулся пес бездомный

в подворотне...

Мы засыхаем, как деревья,
Не напоённые землёй.
Стареет с каждым днём деревня,
Давно став городу слугой.

Людей становится всё меньше.
Всё уже выгон, сеножать.
И молодых не видно женщин,
Чтоб жизнь деревни продолжать.

Ушёл тот мир, где жил Есенин,
Кольцов, Никитин, Тютчев, Фет.
Порвались корни, связи, семьи...
Но так же всё хорош рассвет!

Стоял над обрывом писатель родной!
О чём он думал тогда дорогой?
Как в гражданскую, казаки воевали…
Головы на обрыве этом срубали.
Только зачем их здесь было рубить?
На Дону земли, завсегда заглонись…
Рабочих рук веками на ней не хватала,
Земля бывало, не паханной лежала.
Сыны Дона, - часто были на войне!
То годами на царской службе в стране…
Землю донскую некому было пахать,
А государь больше заставлял воевать.
Может писатель на обрыве вспоминал!
Как в 42-ром году, здесь немец...

Ждёт ночь с кошачьими когтями,
Когда сознанье сон обрушит.
Реальность сложит в оригами
И заползает тенью в души.

Шлёт память в прошлое броском,
Взрываясь обнажённой сутью,
Окатит дымом и песком.
Душа запросит правосудья.

Уходит в безвозвратность друг,
Врагу вручив кольцо гранаты.
Бедой усилив сердца стук,
Вздувает вены боль утраты.

Гипертрофируется гнев
В событиях давно минувших.
И прохожу я по войне,
Захлёбываясь снов удушьем.

Курок втопив в плоть автомата,
Шлю смерть...

Послушайте историю мою:
Надеюсь, она многим пригодиться :
Мой друг недавно потерял семью..
А я предвидел то, что так случится.
Не алкоголик, и не ловелас,
Напористый, достаток - в среднем стиле.
Жену - любил. Поэтому не раз
Дарил ей злато и автомобили.
Так в чем причина? где зарыта соль?
Как появилось недопонимание?
В ее глазах всегда таилась боль -
Он на детей не обращал внимание.
Мог попросту внезапно наорать,
Ударить… Ну, а что быть может хуже?
А ей лишь приходилось выбирать...

Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи,
Прикосновением черной орхидеи к телу...
Строками обнажая тонкий след поцелуя на твоих запястьях
Сумасшествием, звучащим в крови.
Когда ты идешь во тьме на зов моих рук,
Мягким глотком пить тебя...
Знающие цену наслаждения...
Первый глоток - жажда, второй - страсть...
Пыльца цветов на пальцах - эстетика цветенья,
Совершенная каллиграфия обнаженных поцелуев...
Снять с тебя одежду, под которой ты так долго молчала...
Я выберу тона...

Распогодилась счастьем судьба,
Дарит светлую радость душе.
Быстрых зайчиков солнца гурьба
Задают из росы крон фуршет.

Угоститься забрёл ветерок,
Окатил нас с тобою водой.
Зажурчал нежный твой голосок.
Я любуюсь красивой тобой.

Припев:
Не передать мне чувств своих,
Я покоряю пик любви.
Волну эмоций на двоих
Я предлагаю разделить.

Я обещаю верность и
Прошу навек твоей руки.
Колечко от меня прими,
Ты поцелуй и обними.

2
Распогодилась счастьем судьба.
Миг как вечность...

Врали, что не горят партитуры,
Что ничем не убить полёт.
Не взлетят и при крыльях куры,
А сгоревшее — не споёт.

Жизни мелкой сжимали рамки,
А в большой всякий смысл пропал.
Ослеплял свет пока был яркий,
А погас, мир незрячим стал.

Пока было — всем жить мешало,
А пропав, стало нужным всем.
Очень часто, мы ценим мало,
То, в чём не было нам проблем.

Даже если обложат, шанса,
Из себя уйти — не возьмут.
И в кольцо окружать напрасно,
Если нет с миром связей пут.

Крылья сломаны...

В стране, где матом говорят
Он начал петь на мате -
Таких отчаянных ребят
Ждут на любой “Минвате”.

Но нет… Он цепко держит гриф
Хваленого корейца,
Транслируя свой позитив
Гипюр-гиперборейца.

За удалой его анарх
(А кто бы усомнился)
Вот-вот обнимет патриарх,
Даря кольцо с мизинца.

Он пост, простите, модернист.
Звезда его крылата.
Он оптоволоконный лист.
Гори, моя минвата!

Шагнув весне шальной навстречу,
С балкона выйдя покурить,
Мечтал я в тот ненастный вечер
Кольцо любимой подарить…

Февраль закончился, однако,
Бокалом терпкого вина!
Как там в бумагах Пастернака?
«Достать чернил и плакать, на…».

Но киснуть – глупая затея,
Лишь меланхоликам подстать,
Когда до марта - лицедея
От февраля рукой подать!

Опять метель навеет скуку,
Соря снежинки за окном.
И не унять былую муку
Мне рифмой гладкою с вином.

Ведь неспроста в тот зимний вечер...