Колесо сансары

Перекрашу душу в чёрный цвет,
Грязь миров на чёрном не видна.
Одноглазый завтрашний рассвет
Не пробьёт в раскаянье меня.

Логикой латаю в чувствах брешь.
На калитку вешаю замок.
Удержать бы хилый сей рубеж,
Если голос истины замолк.

Глашатаи с песнями сирен
Политический вещают хлам.
Корабли их сильный дали крен,
Уж отправятся к иным мирам.

И пророчеств разномастный строй
Вехами встаёт, не даст свернуть.
Хоть беги назад, хоть просто стой,
Но пройдёшь назначенный свой путь...

Понедельника утро тяжёлое,
На машине обмёрзло стекло.
И скребу его, прОклятый словно я,
А морозец кусается зло.

И свою, не люблю я планиду,
Она тем же, мне платит в ответ.
В ней никак, из проблем я не выйду,
И не мил, мне с утра белый свет.

Эх судьба, ты моя кривобокая,
Неказиста ты, ликом страшна.
Бесполезно в тебе и без толку я,
Живу жизнь, что мне свыше дана.

И опять всю неделю крутится,
Буду белкою я в колесе.
И чужие, опять будут лица,
В жизни серой, как грязь, полосе...

Ты снова плачешь... Почему?
Я вижу слёзы с твоих глаз...
И не понять мне одному,
Что за намёк на этот раз?
Нет, не намёк, тут всё серьёзно
И твои слёзы льют ручьём.
А помнишь: крыша, небо, звёзды...
И... Поцелуй наш... Под дождём...
Да-да, наш первый поцелуй, он самый.
Стояли в свете фонаря с тобой...
И ты смеясь сказала:—"Который час? О Боже правый. Проводи меня домой."
Вдвоем нам было хорошо, ты знаешь.
И наше счастье без границ.
Его снесло, как ветром, понимаешь?
Оно...

Не горек хмель, не сладок сон
и лунной дольки привкус терпок
(недавно было колесо,
теперь остался тонкий серпик).
По мутным мартовским ручьям
плывут февральские печали.
Пустая лодочка ничья
к бессонной пристани причалит.
Моя высокая хандра
ослабнет и отпустит горло.
И станет холодно и голо.
Но за мгновенье до утра
услышу я сквозь тонкий лёд
движенье соков и созвездий,
утиных стай ночной пролёт
над сирым рубищем предместий,
как сквозь быльё растёт трава,
пушится верба...

Она красива и верна,
Всегда ждала его одна,
Лишь поутру манили путанные сны.
В глазах читается вопрос
Он от неё ушёл всерьёз,
А, может, это только происки весны?

Она привыкла к мелочам,
Что он её не замечал,
И никогда не начинала громких ссор.
Он приходил, когда хотел,
Обычно поздно, в темноте.
Вот так катилось бренной жизни колесо.

С ним вряд ли было хорошо.
С такой возвышенной душой
Ей нужен был другой, кто к звёздам вознесёт.
Наверняка когда-нибудь
Она найдёт свою судьбу...

"Там хорошо, где нас нет." – русская поговорка.

Сколько нас поездами мотало,
То, бывало, с комфортом, то – без.
По земле колесили немало –
Лучшей доли искали себе.

Только доля та всё ускользала
И опять мы за нею в пути,
А душа наша точно не знала,
Где ж возможно ту долю найти.

И опять мы плывём, как в тумане,
В перестуке вагонных колёс,
Веря в то, что теперь не обманет,
Поезд тот, что нас к цели повёз.

Наконец, вроде прибыли к цели.
Только доля не лучше и там,
А виски-то...

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

Молитва

Да святится имя Твое
Молением чуждым, зыбким.
Да святится имя еще
Зажженною лампой.
Да святится имя Твое
Чертогом и пылью.
Да святится имя еще
Постом и пустынью.
Да святится имя Твое
Добровольным причастием.
Да не осквернится имя еще
Чужим именем.
Да святится имя Твое
Свечой неустанной.
Да не сгорится имя еще
Молитвою.

1989

* * *

Светлая дорога
Заросла полынью.
Слева от острога
Справа от гордыни.
От горы высокой
Протекла в низину.
Темнотой далекой...

- В том, что дело не срослось,
Виноват, конечно, воз.
У него кривая ось
И не тот развал колес.

Воробушек купается в пыли,
"Не наступи !" - ребёнку мать сказала,
На берегу уставшего вокзала,
Стальные корабли в лучах плыли.

Воробышёк купается в пыли,
Как шишечка сосновая взьерошен,
Наш мир ему неважен и ничтожен,
Толпа уставших ног узор плели.

А поезда всё шли и шли, и шли,
Под перестук колёс считают годы,
Уносят рельсы жизненные коды,
Отвесив Богом мерные нули.

Уже не важно расписанье, время
Докуриваю сигарку на потом,
Я сбрасываю ожиданья бремя,
И тихо захожу я в свой...