Кофе

И именно утром, когда «однообразный жизни шум» еще не наваливался на него плитой,
И в окна маленькой квартиры светило нежное и столь редкое здесь солнце,
Смотря вдаль, откуда восходило солнце, в его розово-золотое, опаловое марево,
Он пронзительно вспоминал звучание и цвет его планеты.
Они непроизвольно поднимались в нем, как тончайшая мелодия памяти сердца,
Как забытая Радость жизни, переливы изменчивых и светлых в сути своей миров,
И он пил их, пил их созерцание вместо утреннего кофе.
И...

Краснеет запад от мороза,
Поскрипывает свежий снег,
Опасней сумерек угроза,
Подкрадывающихся теней.

В деревьях ветер разгулялся,
Взметнув резных снежинок рой…
Уходит день, бреду усталый
Домой – в тепло, уют, под кров.

Приятен длинный зимний вечер,
Не тороплив, не опрометчив,
Под музыку и чашку кофе.

Здесь, в жизни медленной протоке,
Ложатся на бумагу строки,
Рисует память милый профиль…

Сидя за столом, рассматривал\раскачивал
кружку, в «кофе», отражалась лампа, веся-
щая на потолке, металась между её «бор-
тами», ну это....(просто) так,.....между.....
нами...

В моём городе... дождь...
В твоём городе... снег.
В моём городе... ночь...
У тебя наступил уже день.

Я... вижу сны о тебе...
Ты... пьёшь утренний кофе.
И потеплее одевшись...
Опять спешишь на работу.

И как всегда... проснувшись...
С мыслями о тебе.
Набираю снова твой номер...
Говорю тебе тихо - привет.

Я скучаю... я очень скучаю...
Жизнь моя... словно замерла.
Без тебя... я иду по краю...
Я без тебя... птица раненая.

Я хочу жить в одном городе...
Для двоих снег или дождь...

I

Северо-западный ветер
всколыхнёт паутину воды.
Ветви споют на ветру
детскими голосами.
Город укроет свои зеркала
под солнцем ноябрьской мглы.
Зима,
как утраченный рай.
Там я искал
твоё отраженье –
где в роскоши тонет закат,
где плачет тень у камина,
где волосы пахнут снегом.

II

Послушай –
тишина за тишиной.
Ночь переходит в ноль,
ноль –
в бесконечность.
И тлеют свечи декабря,
как тает лёд,
и в синеве купается луна,
пока ладони сна
качают колыбель,
и звёздным...

Грустный клоун на арене
в рыжем парике
о какой-то мелет хрени
с клизмою в руке.

Сирота буфетная –
чай-кофе…
Режиссура бледная –
всем пофиг…

А за ярким кругом лампы,
как ни бросишь взгляд,
вместо зрителей за рампой
клоуны сидят…

Каждый конкурирует
как может.
Каждый репетирует.
Я тоже?

На арене исполнитель
всеми позабыт.
Нынче Слушатель и Зритель –
страшный дефицит.

А меня не заманить
в их батлы.
И не смей меня винить.

Мне в-падлу…


11(17) – 01...

Он приходит то в ночь, то под утро, то вовсе
Не приходит и месяц. А было и год
А Она ждёт-пождёт, по ночам варит кофе
И на гуще гадает, придёт не придёт.

А время застыло без четверти восемь
Время запуталось в стрелках часов.
Сдохло, протухло, но свежая осень
Пройдёт в ожидании старых звонков


А он ждал другую , что с волчьим оскалом
Быть может раз в год согревала постель
Но только лишь утро забрезжит скандалом
Она улетала на ступе в метель

Он рвался за ней в бесконечные вьюги...

А может утром встать не с той ноги...
И сделать всё совсем наоборот.
И утром кофе лучше не варить...
А взять и съесть огромный бутерброд.

Одеть не то... что выложено с вечера...
А вместо душа... ванную принять.
И по перилам вниз скатиться весело...
При этом громко - громко напевать.

Поставить тапочки в другое место...
И уходя ключом не закрывать замок.
А просто громко хлопнуть дверью...
Немного взбаламутить свой денёк.

И делать всё совсем ни как обычно...
Попробовать всё взять...

Рассвет приходит утренним дождём,
И в комнате приятная прохлада.
На этот раз проснулись мы вдвоём,
Мы так давно близки не были, рядом.

Нам просто хорошо, что вместе мы,
Проснуться - не синоним с кем ложиться.
В объятиях лежим мы тишины,
Друг другу продолжая нежно сниться.

Но постепенно открываются глаза,
За ночь любовь в них явно не остыла.
И каждый хочет словно вслух сказать,
Как здорово, что между нами было.

Я поцелуем разбужу тебя,
Ты мне ответишь на приветствие такое...

Просыпаясь
под мартовским снегом,
собирая губами
капли тёплого воздуха,
на качелях весны
пили кофе
и дорожили молчаньем,
как румянец свечи
оживая в лучах
восходящего солнца.

Безнадёжной зимы отреченье
скрепив поцелуем,
провожали ручьи
и встречали
прохладу рассвета.
Ты была,
словно шелест огня –
мимолётна, нежна,
безрассудна…
Раздувал уголёк
в твоём сердце
мартовский ветер.