Коала

Тяжёлые тучи нависли над городом.
Наполнены снегом они иль водой?!
Средь них кое-где синь небес ярким колером.
В ней плавают месяц с Венерой - звездой.

А вот и заря ярко-розовой краскою
В окошечки брызнула. Ветер подул.
Он тучи погнал с неба мощною ласкою.
Они понеслись, будто кони в аллюр.

Заря разливается радостным заревом.
И птички поют - новый день настаёт.
В природе на миг всё как будто бы замерло.
И...вот он – торжественный, Солнца восход!

Наша жизнь, как арбы колесо.
Через кочки, бугры и ухабы,
через многие «если» да «кабы»,
через вешки минут и часов
наше время несётся куда-то.

Наша жизнь – это сказочный сон,
недосмотренный мною когда-то –
не по теме и не в унисон.

Наши годы – круги по воде,
что рисуют опавшие листья.
Это – путь, что по жизни не выстлан
никому, никогда и нигде.
Наша жизнь – это память былого,
и великое счастье любить.
Это – мысли, и дело, и слово,
что связала хрустальная нить.

Наша...

Спотыкался, упорно шёл к цели
Унижался во время пути.
Подхалимы во славу пели
А на сцене дарили цветы.

Что карьера? Терниста дорога
Много кочек, подводных камней.
Трудный путь от родного порога
До забвения вчерашних друзей.

Одолела беззубая старость
Потускнели былые глаза.
Сцена в жизни, всё что осталось
Накатила обиды слеза.

Обесценились нынче награды
Постарели лицом, не беда.
Кто лежит за железной оградой
Не нужна им в стакане вода.

Валерий Куроленко.

Поэт не может не писать.
Поэт похож на наркомана.
Поэзию нельзя бросать –
писать он должен постоянно.

Хотя, не так!
............................ Не то что бы
на обязаловку похоже –
его перо в руке судьбы –
он не писать уже не может.

Бывает, торкнет посреди
кромешной ночи бедолагу –
и он, глядишь, опять сидит,
сердешный.
..........................Пачкает бумагу,
и забывает о еде,
с привычного сбиваясь ритма,
когда засядет кое-где
необработанная рифма.

Гвоздём...

Наша детская площадка.
Домик, белочка, удав,
Крокодил, жираф, лошадка.
Деревянный у них нрав.

Дети весело щебечут.
Мамы лепят пирожки.
Дочки мамам подражают,
Выпекают кулички.

Крокодил с лошадкой дружно
Вдруг взлетели в небеса.
Крокодил заржал призывно
И по кочкам... облакам....

Белка шишку уронила
От призывности такой,
Кракодукой быть решила,
Полосатой и смешной!

Мексиканец грустно в баре на текиллу налегает,
Африканец на там-таме тихо с грустью заиграет.
На гитаре итальянец зарыдает грустно – грустно,
Грусть японца – рис варёный, ведь без соли всё не вкусно.

Как грустит американец? Думаю, что на « Прозаке ».
Говорят – грузин, тоскуя, был замечен в грустной драке.
У индуса - грусть иная, он лежит на битых стёклах.
Все монголы, если грустно, – гонят грусть верхом и в сёдлах.

Все грустят, кто - как умеет. Глупо, чопорно и сладко,
Непристойно...

Передо мной сияет луч луны бездонной,
как Бога глаз, сверкающий во мгле,
и Я иду к нему, судьбой ведомый,
что каждый миг рождается во мне.

Журчит ручей кокетливо за лесом,
и листья шепчутся беспечно на ветвях,
и Бога голос слышен в этом месте,
где Ангелы танцуют на цветах.

А лунный свет становится все ближе,
и громче разливается ручей,
и листьев свежесть дождь собой оближет,
и гром затем прокатится по ней.

Среди воды раскатистых энергий,
средь радости священного огня,
среди...

Всё происходит будто не с тобой,
Ты — словно бы письмо без адресата.
Идёшь, не зная сам какой тропой,
Как скучный элемент людского стада.
Судьба – пастух всех гонит на убой
И постоянно думаешь: «на кой
Ты нужен ей, что от тебя ей надо?»

Живёшь вот так, не ведомо зачем.
Бредёшь на ощупь вечно спотыкаясь,
Гонимый чередой своих проблем,
Но свежих мыслей молодая завязь
Растёт вдоль новых направлений – тем
Бесчисленное множество дилемм
Витает в воздухе сознания касаясь.

Ты часть...

Колдовская ночь
Душу в клочь!
Сердцу – невмочь.
Разорвано в рвань.
Страх. Див. Длань.
В горле гарь –
Пустыни угар.
Мороз, жилы, врез.
Брызнула в очи Ночь.
Душа. Кровь. Топь.
Ночь – белый холодный хрусталь.
Усталостью проступила сталь.
Вселенский беззвучный звон…
Немоты смысл сгущён –
Кровью всей объяснён.
Вопль и крест.
Ров и свод.
То ли к смерти,
То ли к жизни приговор.
Знак и лик.
Под камень иль в лёт.
Крылом жжёт.
Высшим сбило с ног.
Чудотворен снега ток.
Воля.
Бог...

На Триумфальной площади московской
Стоит, как триумфатор, Маяковский.

Но триумфатор ли сегодня он?
Враги теснят его со всех сторон.

Вот перед ним повесил некий бес
Рекламу "Мерседес-Бенц".

Поэт глядит в коммунистическую даль.
А рядом высится реклама "L`Oreal".

Во весь свой голос он к грядущему взывал.
А кто-то на призыв его зевал.

Всех звал поэт в коммунистические дали.
А мы социализм прозевали!

Нам светит Маяковский, как маяк.
Лучи его стихов пронзают мрак.

Поэт...