Клыки

Была я пушистой и белой
Пока
Над горлом котенка
Не видела тени клыка.
Куда подевались несмелость
И неприятие зла?
Я жаждала крови.
И серость
Туманом на шерсть мне легла.
Я должна быть быстрее чем смерть!
Мне бы только успеть
Ей вцепиться в глаза.
Вырвать сердце.
Отсечь ядовитое жало.
Мне бы только успеть…
Боги! Где вы?
Наплевать, что могу умереть.
Мне бы…
Тьма.
И шерсть моя чернее ночи стала.

Из ниоткуда, женщина в белом и два верблюда.
«или первый луч зари, разоблачающий тьмы про-
делки», (дьявола и души «сделки»).
Книге об органах и процессах, о признании
невменяемости и иске владельца к самому себе,
за содеянное, (чудны дела твои, отмерянные), за-
езда заезд, на полмили, не достиг конца, харакири,
сэппуку, достижения результата, когнитивных сво-
йств, когда-то, царапанье когтя, клыка, клюва, мо-
тыги, крыла ангела, «ковриги», нисхождения луча
света, луны или солнца...

Намекая, невсикая, не вникая, девушка и незна-
комец на пляже, героина лажа, (белого порошка,
осьмушка, кружка, дорожка, болевого шока, не-
множко), (основа), не стара песнь и не нова, ложа,
лужа, лажа, миража, кружева, марево куража, грёз,
мечты, грозы рос, блюз и не надо там всяческих уз,
обоняние и глаза, нос и зрение, стрекоза, залетев-
шая в мозг, темнеменее, шевелит клыками, крыла-
ми, как я промозгл, прейдя в себя, между нами , за-
явил улисс, и почему так много, скажи мне...

Плевал на мир,
Плевал на правду.
Еще не в аду,
Ненасытный вампир.

Тени бросает,
В поганом бреду.
Кусает,кусает,кусает,
Ищет клыками мягкую вену.

Толи спокойно жили,
На луну не выли.
Забыли?
Кому преклоняли колено.

Разум восторжествует!
Сотрет в порошок.
Теперь это не только брата волнует,-
Всю семью всецело!!!

Взгромоздилось сверху лихо.
Долго мялось, норовилось.
Исподволь взбиралось, тихо,
И вдруг взвилось, утвердилось.

Хвать за чуб, лягнувши в спину,
С посвистом к провалу правит.
Вместо дня в лиху годину
Со смешками подгоняет.

…Долго в схронах зло таило.
С нашей брани силу брало.
Что по ямам тлело хило,
Нынче балом правит рьяно.

…Первой кровью облизнулось.
Желтый клык воткнуло в горло.
И, сотая, подмигнуло,
Не боись, мол, я не больно!

Это ж я для вящей пользы...

Чёткая поступь строф.
Яростное «ура».
Ало вскипает кровь
На острие пера.

Это не с кем-то там,
Это с тобой, браток.
Время-гиппопотам
Топчет побеги строк:

«Здесь не дерзайте петь
И обнажать сердец!»
Время пророчит смерть
Всякому, кто не лжец.

Тот, кто не шёл вперёд
Через кровавый бой,
Истину не найдёт.
Истина – это боль.

Кто не терзал груди
Сталью чужих штыков,
Лучше не подходи
К жалам моих клыков!

Как первобытный зверь,
В горло вопьюсь врагу.
В битве моей, поверь...

Вспоминая убитых и проклиная виноватых,
рыдая о невинных и хороня всех "горбатых"
попробуй, взвесь сколько есть презрения у
твоей жалости, ненависти у любви и страха
у ярости. Никак не понять, не принять, что
зло- злом ширится и наполняется, страхом
и ненавистью питается. Хотя и о смерти го-
воришь, думаешь лишь о барыше и мести,
о враждебной среде, о моей-твоей "крова-
вой пятнице". Любишь вспоминать о чужих
грехах, радуешся невинной крови на моих
руках, сортируешь трупы...

Фото: интернет
Пришла осенняя пора,
настало время золотое.
Быстрей ложатся вечера,
леса наполнены покоем.

Опять всю землю по утрам,
сковали первые морозы.
Под свежим, лёгким ветерком,
скрипят осины и берёзы.

Как в эти ясные деньки,
влечёт красотами природа.
Ещё в траве трещат сверчки,
хотя меняется погода.

То в каплях, дождик моросит,
несясь по небу хмурой тучей.
То солнце вспышками слепит,
развеяв свет по всей округе.

Уже под зарослью дубов,
своими...

Часы в изголовье пробили двенадцать,
За окнами звездная ночь,
Корявые тени за шкафом таятся,
Сон, отгоняя мой прочь.

А муж, как назло, задержался некстати,
Купил поди водки пузырь.
Вдруг жуткая морда в оконном квадрате.
Ох, батюшки! это ж упырь.

Рукою холодной схватила икону
И в шкаф сиганула, дрожа.
Крестясь лихорадочно, била поклоны,
Все ж двери при этом держа.

Лишь утром из шкафа я выйти решилась,
Свой страх поборов кое-как,
С опаской, взглянув за окно, изумилась,
Там...

Как полосат вокруг таёжный лес,
И полосаты как восход с закатом,
Таким же вдруг воскрес, потом исчез
Тигр, фыркнув в обрамленье рыжеватом.

Хозяин, истребляющий волков,
Охотник выпить после доли мяса,
Не применяет зря когтей, клыков,
И впрок не создаёт себе запаса.

Любитель одиночества наш зверь.
Не нужен прайд великолепной киске,
Невидимой, в засаде ждущей цель,
Умеющей просчитывать все риски.

Бывает, отправляясь в долгий путь
Туристом в тысячу далёких километров,
"Бабр" всё...