Кладь

В последний самогон упала муха.
Чуть меньше кружки зелья - псу под хвост!
Пить с мухой - просто не хватило духа
И напросился сам собой вопрос:

Пить иль не пить? Вернее, как бы выпить?
Не выливать же в унитаз продукт!
Блин, радионуклиды в речке Припять,
А рыбки в ней и до сих пор живут!

Нет, это для примера не годится,
Река - не самогон, как не верти...
Здесь надо бы собраться и решиться:
Хлебнул - и нет обратного пути!

Треклятое семейство насекомых,
Отродие...

"Прости и давай разойдёмся. Прости меня, просто забудь."
По венам неспешно и валко течёт ядовитая ртуть.
"Прости и отринь, всё напрасно. Не стоит нам в ступе толочь
Мечты, что казались той сказкой, гони их, наивные, прочь!
И пусть это хмурое небо не видит в глазах наших слёз
И пусть никогда не узнает, кто счастие в мир наш принёс."
Пути разошлись уже наши - теперь нас ласкает беда.
Мы две параллели, а значит, не встретиться нам никогда.
Расстались с тобою навеки, не будем с тобою вдвоём...

Ловлю громкие (по звуку) – восклицания!!!
В живую их предпочитаю – не склонять…
Веду вольные (по факту) изыскания,
В лихую пору буду их публиковать…

Кладу кучу (по запаху) – содержания,
Сухую али мокрую – не уточнять,
Веду цели (по месту) и притязания,
Большую попу буду искренне внедрять…

Беру долю (по чести) – факт отмывания,
В зелёную или тёмную – как играть…
Кую гадкие (по лести): До свидания!!!
Адью! Привет Канары! Время отдыхать…

Я странник, дикая тропа,
под кровлей звезд разлитый полем,
я жизнь отдал бездонной воли,
и вольный ветер мне судьба
средь рощ осенних, летних пастбищ,
средь зимних воплей вьюг хмельных,
мне горным эхом сердца крик
собрат, приятель и товарищ.
Ручьев алмазы, рек сапфиры
мой клад земной, бесценный дар,
закатов розовых пожар,
рассветов краснощеких лира,
все это рвется под крыло
свободой прочной и нетленной
и льется дерзостью в поэмы,
но средь свободы есть одно,
одно, о чем прибоем...

Она сказала:
- Прошлым летом
я познакомилась с поэтом.
Он по ночам писал стихи...
И больше - ничего!(хи-хи!)

Я к ней подвинулся поближе,
- Я сам поэтов ненавижу!
Я обожаю Камасутру,
Читаю вечером и утром.

Ещё скажу Вам откровенно,
(Кладу ей руку на колено),
Стихи - такая ерунда!
А Вы со мной согласны?
-Да!

-Как Вас зовут, простите?
-Света!Вы не похожи на поэта,
У Вас походка моряка...
-Да, я моряк! (Хоть и слегка...

Для Вас я штурман, или лётчик,
И космонавт и...

Ты очень убежден. Остановись.
Прислушайся, есть мнение другое,
Расширь сознание, поднимешься так ввысь,
Прими слова, будь гибче, Бог с тобою.
Бог дал тебе еще один ответ,
Еще одно другое понимание,
Возьми, не говори Владыке: нет,
Не отстраняй от слов чужих внимание.
Знай точно: однозначность не права,
Она сродни и догмам и гордыне,
Она не развивает, путы Зла,
И радуйся, когда из спора - вынес.
Когда ты принял новый взгляд на вещь,
Ты прежним взгляд углубил и расширил,
По сути...

Мы не верили в приход Немезиды.
Нас ещё не оставили силы.
Мы с товарищем были убиты,
а у третьего вырваны жилы.

Голубая вращалась планета
не спеша над ночною тайгою,
было тихо, от слабого ветра
расходилось горенье дугою.

Ярким алым пылали нефриты,
за собой оставляя могилы,
мы увидели блеск Немезиды,
собирая последние силы.

И никто б не поверил, и надо ль?
Если ровно лежат штабелями,
ели, словно сожжённая падаль,
и мерцают по следу углями.

Пересказывать...

Картавит день испуганным евреем,
А ветер-корсиканец ищет клад,
И с каждым днём всё глубже и быстрее
Клинок холодный входит в листопад.

И правовед к зиме готовит сани,
К шинели приобщив широкий жест,
Мороз, самоотверженный Сусанин,
Уводит слякоть от продрогших мест.

Столица и провинция на взводе,
Но спусковой крючок нажать невмочь,
И закисает сам и долго бродит
Народ, которого не превозмочь…

Знай, мой гений величавый;
Роскошь не залог глубоких дум,
Богатство осиротит последний ум,
И твой убьет рассудок здравый,

И будешь златами считать,
Каждый шаг душой коварной,
Двойной ценой начнешь страдать,
И день и ночь судьбой безнравной.

Нарушен будет твой покой,
И враг в преддверии будет ждать,
И вор своей умелою рукой,
Твой клад в ночи опустошать.

Ходил Иисус по Галилее
И к покаянью призывал,
И, духом, за людей болея,
Любому помощь подавал.

И Он избрал Себе двенадцать.
Апостолов-учеников,
И имена их стали знаться
Средь всех наречий и веков:

Пётр, Иоанн, Андрей, Иаков,
Матфей, Филипп, Варфоломей,
Иуда, с ними одинаков
В святой безгрешности своей,

Другой Иаков, сын Алфеев,
И Симон, прозванный Зилот,
Фома. И с ними, царь злодеев,
Иуда был Искариот.

Взойдя же на гору однажды,
Учитель начал речь Свою:
"Блаженны те...