Кисть

Как по холсту, кистями
По небу проведу,
Творю ночное небо,
А в нем мою звезду,
Мы с ней давно знакомы,
Она мне подмигнет,
И в бесконечном мире
Продолжит свой полет...

Растёкся смолью мёртвый иней,
Покрыло солнце небом вязким,
И день, с оттенком мокрой глины,
Ласкает строгое пространство.

Шагрень дорог ложится в строчки,
Столбы, как знаки препиранья,
В их тишине – поэма ночи,
В них веста час исповедальный.

В кровь и вино молитвослова
Закат роняет свои реки,
Так мягко, нежно – что до боли,
Так ненадёжно – что вовеки.

Бледнеет воздух между кистей
Нагих ветвей; болотной тиной
Плывут приметы, знаки, числа,
И голой груши паутина.

Рябые лужи...

Плох? он серьёзен? разумен, сложен, лицо из
снега вынул, жарок?! нашёл себя и наконец
под солнцем показался, податливый, знакомый
ети…, и ничего песок, что на зубах и кисти?! и
что того, бельмом зависли и, разбросав усохшие
приметы, упали, сконцентрировав уменье
идеей в голове иль сном, что вспомнит или нет
потом…

Говори не молчи, что хочешь, (пустое или), что
было с тобою сегодня, вчера или в прошлой
жизни, о будущем, вытащим кисти и создадим,
разложив краски, что-то, без прикрас и капризов,
замазки, при отсутствии плана и чертежа, ничего,
что лажа, главное, что своя…построй каркас, на-
нижи на него образ, змей, полоз, лезвие или
струна, и не говори, что я при делах, не стоит
внимания, и что ты моя, раскисли мысли, концен-
трация на нуле, на «хайку» тебе, поля покраснели
и не беда, что где-то...

Сипло, пропавшим голосом, что может быть хуже,
или фальцетом, сорвался, как в пропасть, трость, на-
балдашник, сигара, весь исчерпался,сначала,напо-
лнил сосуд, сусло, когда оно станет вином или в ук-
сус сразу, зараза по-нашему никогда, не будет, уст-
анет, охватит себя руками, или двумя пальцами пр-
авой кисти, глазные яблоки вернёт на место, а тес-
то сознания восстановит или нарушит баланс, класс,
раскосил взгляд, периферическим зрением увидеть
главное, что скрывается, плавное...

А кости ты от мяса отделял, распиливал свой
череп на куски, ножовкой ржавой, пред этим
сняв весь скальп и натянув себе же на лицо,
ты что? такое невозможно, зачем всё это? а
место ты душе нашёл? разлита, иль собрана
она в сосуд? он не терпел все эти пересуды и
вырвал тут же, слаб, паскуда, посуда тут при-
чём? больна душа, украдена, умыта, слезами,
полное корыто, нашёл? увидел? а новое при-
станище?.... не приставай, над кистью он ск-
ланился, и кожу отделял, глумился.

На мольберте сменяют друг друга листы,
Как от ветра по осени падают листья,
Я неспешно бросаю в задумке штрихи,
Представляя, каким будет образ под кистью.

Ты напротив меня, замерев, без движений,
Обнажённой позируешь мне не дыша,
Я во взгляде читаю немое смущенье,
И на грудь то и дело спадает рука.

Я прошу потерпеть и представить картину,
Например, что гуляем мы в летнем саду,
Ты срываешь с куста расписного малину
И со мной разделить еще хочешь одну.

Я штрихи между тем обведу...

Когда художник_твой рисует взгляд...
Он вместо глаз_рисует небо голубое...
Когда он волосы решил нарисовать...
То на холсте рисует что-то неземное...

Когда улыбку, он решил твою поймать...
То под рукой внезапно солнце засияло...
И ослепленный этой красотой-
Решил, что мастерства его здесь мало...

И бросил он тогда_холсты и кисти прочь!
Сказав: "Это не моё предназначенье"
И пусть тебя рисует тот,
Кто восседает между небом и землёю...

Сказав последние слова...
Художник скрылся с...

Каменистая поверхность метастазов говорила о
многом, объективно, пижма желтела на фоне
сине-голубого цикория, осы наседали, на созре-
вшие кисти винограда, (отрада в этом, или в том),
благо, что их «гнездо» находилось в трубе лежа-
щей неподалёку, всё пофигу, насвая давала тот
необходимый импульс пете, заполнения секвес-
тров, своей жижей, слюной, (сиквел, вел его по
пустыне своих заблуждений, поиска истины), так
казалось, мифы и миражи заполняли пространство
реальности, эйфория...

В мастерской
Запах красок и глины,
И разбросаны по полу кисти,
И разбитых скульптур руины,
И в открытые окна листья
Залетают с опавшего сада,
Растворяясь в полотнах пейзажей,
И сухая лоза винограда
Тлеет в печке,
Измазанной сажей.

В грязной робе,
Смертельно уставший,
Старый мастер лежит на кушетке.
Глухо треснул
Стакан упавший,
Две синицы щебечут в клетке.
Где-то
Музыка тихо играет,
А в избушке
Среди паутины
Старый мастер глаза закрывает,
И вокруг
Оживают картины...