Казачки на дону в заливе

Была весенняя метель-
сырого снега пляска.
Снег лип на черную шинель,
и выглядел, как в сказке,
тот черноусый лейтенант
у крутобедрой лодки,
не комплиментов, а команд
взыскующей кокотке.
Звучал над пирсами ревун,
как зов нетерпеливый,
а свет служивых псевдолун
впивался в тьму залива
и освещал холеный бок
соперницы невольной,
да холодком плескал в висок.

...И ей - поныне больно.

две уточки белые
мирно покачиваются
на темной ряби канала


***
слепят солнечные блики
танцующей весны
теплая сонливость в голове


***
вспенил бурунами
воду за кормой
катер прогулочный


***
теплые ласковые ветерочки
обвевают нежным дыханием
словно женщина весенняя


***
прохожу мимо мерса
изгибаются отражения
в черных стеклах


***
под солнцем на скамейке
задумчивая с книгой дама
а в ногах песик свернулся
уютно


***
парусник у набережной
мачтами в неба...

У сестры-весны распускаются
Косы зелены, моложавые,
У сестры-весны умываются
Лужами дороженьки ржавые.
Словно заливает соловушка
В радости светила яичного,
Теребит капелью на солнышке
Душеньку сестрица тепличная.
Озорных ручьев-перебежчиков
Трескотня разносится по́ миру,
Словно моя тяга беспечная,
Что цветеньем сердца исполнена,
Вместе со сестрицей, посыльною
Желтоперых дней, ночек ласковых.
Эх, весна, весна, блажь весенняя,
Захлебнулся свет твоей краскою.

блуждал грустный пьеро
так и заснул под роялем
с мандолиной в обнимку


***
в иероглифах улыбок
загадочный сфинкс
еле слышно тайну


***
жизни замедленный взрыв
распускается бутон цветка
наполненный любовью


***
в Финском Заливе
тонут последние снежинки
растворяя в темной волне
весенние печали


***
в плеер мозга
закачиваю музыку
из аудиоплеера


***
дельфины улыбаются с холста
и девочку они везут на спинах
по волнам радостного мира


***
залипла кнопка...

Рассказала мне бабуся славненькую сказку,
Как игрался, умиляясь, шаловливый Васька.
«Мастера» и «Чемпионы», массы нашего двора,
Детвора вся почитала Ваську-птичку-короля…

Толи заяц, аль медведь, мо ж лиса, какая?! Нет,
Кличка Васьки «Соловей», не совсем простая.
Детям весело, смешно, также, короедным всяким,
Ля бемоль берёт лишь он, тенорком пернатым…

Запылённая весна, грохот птичий среди марта,
А солистом главным был - Васька, громко заливая:
«Кто спел правду, при делах, мне...

Я бог заточённый в роскошное тело,
Спустился я к морю с пустынных холмов,
Затем чтобы юная – смертная! – дева
Была околдована магией слов.

Её уведу я в заветные бухты –
Туда, где залива манит синева,
Где звонкие волны поют и, как будто,
Сам ветер целует, коснувшись едва.

Тоскующий Бог, заточён в человека,
Я рвусь в совершенную форму – иную!
Но я обречён, и от самого века
Земную и смертную в губы целую.

В том краю, где песчаны так кручи,
Где б в тоске шли Волошин и Рерих,
И где Солнце безжалостно жгуче,
Только я оживлял этот берег,
Только я его делал певучим!

По обрывам, тропинкам сыпучим
Я сбегал к синеглазому морю,
Околдованный гулом созвучий,
Белоснежной волной на просторе.
В том краю, где пустынны так кручи.

Весь захлёстанный ветром пахучим -
Не унылый Волошин иль Рерих! -
Расцарапанный веткой колючей
Я влетал… словно камень падучий!..
На роскошный и ветреный...

Вишнёвый ликёр - это спелая вишня,
Особым отбором хмелинка в нём вышла,
С весенним задором дует ласковый ветер,
Каминный дымок - в одиночестве вечер...

Зелёный покров, туман на рассвете,
Жить в доме родном - лучше нету на свете,
Ушли холода, вот он радостный март
И в сердце моём - душевный азарт...

Вишнёвый ликёр - это слёзы в бокале,
В весёлом напеве мечта вместе с нами,
Цветут города, вместе с ними в зачатье
Молодые года, не страшны им ненастья.

Просторы земные...

На свалке старых снов
к утру прибавится хлама.
Новый день загружает
новую программу.
Мой бортовой компьютер
виснет, ну и понятно,
отнимает время
и не вернёт обратно.

Я выхожу из себя
и иду
с вами.
И время идёт,
шагая часами.
Мне надо больше чем всё.
Всё уже было.
И всё по факсу.
Прибывают силы.

Меняю лица и клетки.
Прогресс.
Не без интереса
таскаю мишень - сердце
для тепла и стрессов.
Некуда деваться.
Да и здесь неплохо
Купидон влюбляет
из гранатомёта.

Не...

Их много было при грозе, из шторма все не вышли,
В такт на вёсла налегали, живые в тонущем челне.
Море, буйствуя высоко, свирепствует и добивает,
Без меры яхту заливает, и парус топит - так жестоко.
В преисподней, возле входа, кому-то вечно почивать,
Равно снасти истлевать, на тихом берегу у гроба.
Повинившись перед Богом, спасённый в милость и живой
Отрок, вскормленный природой, кочует с миром и бичом…


ІІ

Perestrjyka - перестройка

Кочуя миром да с бичом, верхом всадник медный...