Касание

"Муза, муза моя, о лукавая Талия!
Всякий вечер, услышав тебя,
При свечах в Пале-Рояле я..."
М.Булгаков "Кабала Святош".


Хранящий ауру моления пера
Страсть правки обожжёт твои кулисы,
Тушильщику свечей отдай ветра,
Аплодисменты стихли в водах Стикса
И расслоились грима зеркала.
О, память от свечного острия,
Агоний почерка, где трещиной строка,
О, муза, о, лукавая моя,
О, память от свечного острия.
Скучай по мне всем существом своим,
И приходи, когда губам вновь станет больно
От...

Хронограф рифм, задуманный для риска,
Я знаю: он, когда-то бывший всем,
Одной рукой вонзал нам жало в сердце,
Другой - снимал, смотря в глаза, доспех.
Все слёзы отняты.
Я, о себе посмевший - «Я»
Ангел и бес в риторике безлюдий,
Нашёл в небесном тексте алый знак,
И захотел вернуть пропажу будням.
Там, в лампах виселиц у звездного окна,
Нет места для него, ведь Он живой...
Его крестила млечность бытия
В окрестностях бескрайней чистовой.
Дарю листве исписанный огонь,
У нас в крови...

Губы знают, как можно касаться словами небрежно,
Как приятен на вкус сладкий сок твоего родника.
Поцелуй оставляет на теле дрожащую нежность,
А душа замирает и хочет взлететь в облака.

Руки помнят и ценят касания там, где приятно,
Растянуть удовольствие можно, взяв всё под контроль.
Пусть другие решают, насколько всё это развратно,
Только ты мне доверила к телу заветный пароль.

17.02.2016

Изысканная бронза тишины...
Творец четырнадцати строк сонета,
Охотник за тенями спит,
Мой алый зверь выходит слушать звуки коронации роз солнцем.
Я вложил своё сердце в сокровенное звучание твоих лепестков.
В касаниях, которые я держал между воздухом и телом,
Медленное кадило через храм мой разливается...
Цветы, что посадил архангел, расцвели...
Амфора жизни,
Душа огненной касты,
Сок Психеи,
Эглог трав...
Душа принесла своё происхождение с небес...

Шёлковый шрам ласки,
Скрытая в...

Страдает тот, кто с верой разлучён,
Кто разделён со временем касаний,
Кто, ничего о временном не зная,
Уже затеял вечный разговор.
Кто, вопреки пылающей крови,
Изнанку многоточий не пророчил,
Склоняясь над бумагой тёмной ночью,
Чтобы писать ей белые стихи...
Чтоб захлебнуться в ритмике теней,
В риторике сквозного полнолунья,
Где обнажённость алого безумья
Развязывает руки псалтырей...
Взойти на эшафот публичных дней,
Взяв за руку любви сквозную нежность,
О, как божественно мы...

В те времена, когда моя кровь еще не была моею,
Когда другой вдыхал тебя за меня, носил мою душу,
Пил ли я тебя, время, знал ли я тебя?!
Одно имя, одна книга, одно единственное слово.

Откровение, я буду учить тебя верить и умирать снова.
Возведён в посвящение.
Святой огонь целует исполосованную спину,
В великом «да», в безумном «да» движется и длится ярко.
Словарь ветров, я прочел тебя весь,
Вдоль её кожи я произносил тебя губами.
Num ventum frenas?*
Сначала было море, любовь моя...

Ты должен полюбить глину,
Только любовь создаёт из грязи чудо...
Ты должен полюбить этот песок и воду смешанного безумия...
Только любовь освещает то, что способно длиться.
Только любовь освобождает от смерти..
Но если ты не знаешь, что такое любить,
то не притворяйся, что прикоснулся к истине её наготы.
Пока ты - тот, кто рисует сны между её тенями.
Испуганное слово парализует полёт.
Прими мантию твоей печали,
Раны зашивают нитью прощения...
Прими красоту жизни...
Афродита носила...

Выпал случайно какой-то другой расклад:
На вираже стало можно мне вдаль умчаться.
Но и умчавшись, вернусь я к тебе стократ,
Город в неистовой пляске иллюминаций.

Слышу твой голос сквозь грохот и лязг систем:
Ты мне сегодня пророчишь шальные беды.
Но в развороте немыслимо резких тем -
Вдруг - приглашаешь прерваться и пообедать.

В тихой кафешке, как будто в иных мирах,
Грустная музыка давней моей печали
Медленно бред словоблудий развеет в прах,
Словно и не было здесь скрижалей...

Аромат откровения,
В поэзии нет расстояний и возраста,
В касаниях нет расстояний и возраста,
Только близость, только любовь.
Вечная вода, в которой тонут руки,
Где дерево раздевает свои ветви строк,
Где белая богиня знает, как пройти сквозь мрак.
Ваше имя будет поэзией,
Вашими помощниками - легион.
Я научусь читать вас на ветру, в огне, в воде...
И Вы дадите глазам небеса,
И если я потеряюсь в одной из линий жизни,
Разденьте меня в буквы.
Я посмотрю вверх так далеко, как смогу,
Там...

Цветы в зимнем саду...
Невысказанные слова всегда остаются
без неба над их головой.
Они остаются плывущими,
Не зная, что делать и где найти приют.
Многие из них умирают в одиночестве.
За это время я стал серийным убийцей слов;
Тех, которые мне нужно вспомнить,
Тех, которые мне нужно забыть,
Тех, которые мне нужно превратить в стихи.
Красные раны, белые раны, черные раны в прозе букв.
"На туго натянутой нити звука" окно -
рана Света в их и моей груди.
Слова рождаются без силуэта...