Картине маслом

Республика Алтай, плато Укока
И потревожена могила древняя,
И женщины там белой мумия
Колода ледяная её замуровала.

Прошёл гул по земле и потемнело
Небо, поднялся ветер, загремело.

Дух женщины разгневан и проснулся!
Сначала леди, потом «Укока» принцесса,
«Очи-Бала» - древняя воительница.
Никто не знает, какое имя она носила.

Что странного, что белый лик она имела,
Кочевники, киммерийцы, скифы мигрировали
И воевали, наёмниками против Ассирии,
Лидии, а жили во Фригии – «Турции...

Не помню я, не дня и кто что делал, я забыл,
что было? забыли и другие, смеялись, помню,
великаны, над нами, кто мы? чтоб эти издева-
тельства терпеть, на треть мы боги, иль на че-
тверть? а может бесы мы? навечно, на мгнове-
ние на вдох, на выдох и при встрече, для всех,
кто понял и забыл, того, чего не знал, замечу,
достану из, страданий, встречу, и потеряю я
предел, и счастье лоскуты по ветру, коварное,
никчемное участье, всех тех, кто жив и кто по-
чил, в ночи или проснулся, и...

Елена была свята, островом, серобуромалино-
вым, в непогоду, и изумрудно зелёным и оран-
жево-красно-голобым в золотом свете солнца,
дней донце, последних, императорских, белых
и чёрных, бонапартовских, зачем раздавил бара-
бан, мёртвых душ, чичикова луж сознания, гал-
люцинация, то, к чему, (никчемность и бытия
бренность), хотел, стремился, как лучше, наде-
ялся, мечтал, мачтой качал, сломалась, ватер-
лоо, аустерлиц, бородино, на вrüderschaft вино,
не низок, а высок, как берёзы...

Я слышу запах, а голос чую
И понимаю вкус папирос.
Не надышался и не торчу я,
Спешу к врачу ухо-горло-нос…

Картину маслом вам нарисую
Без запятых, не нужна мне кисть.
Попасть в психушку я не рискую,
Поэт, художник, авангардист.

Отца не помню родного проседь,
Ни детства, пахнущего костром.
Кому же память отбило вовсе,
Космополит тот в краю родном.

Дымов отчизны не слышу запах,
На вкус не пробую говнецо,
И если я не скажу за папу,
То чей я буду, в конце концов...

Да, делать нечего друзья, начнём сначала, пого-
дя, с конца иль с середины, картина маслом, со-
ль, слеза и ёпертный театр и стрекоза, что лето
всё пропела, да, ерунда, заря всё рдела или зах-
од, багрянцем окропил, да, нет, и не было тех си
л, что были рАне, как нож застрял, свербит в той
ране, не вытащить, увяз, подлец, так мысль
засела, доминанта и не найти спасенья от неё,
так жизнь прошла, без тяжб и без хлопот или з
абылись все и напрочь, лишь чудеса остались,
нет, не...

Ураганом гнало тучи,гнуло ветром камыши,
На природе ни соринки,на природе не души.
Во оказия какая, кабы не было беды,
Мусор глаз не раздражает у встревоженной воды.

А как солнышко пригреет, ветер в стоило запрет,
На моря народ голодный обязательно попрет.
Не ханжа я,не святоша, правда горько на душе,
Когда в мусорных объедках загорают в неглиже.

Как бы дать всем по пакету, на субботник повезти,
Подкрадется честолюбие на основе совести.
А пока картина маслом, наш родной сюрреализм...

«Качну ушанкой и песню затяну сильней,
Когда с берёзы мне ответит Соловей».

Образ рэпера, облизал, красок слой нанизал
за ним другой, третий, картина маслом, репин?
шагал? малевич, кукрыниксы, шалевич - артист
плакал, поэзии нет, пакол, из осины в теле сло-
весности, печалился вася, пропал в безызвест-
ности, частушек хоровод, частил рэпер, флоу
не качал, всюду пепел,
***
Соловей:
- Нет не смог создать стаф, панч,… грогги…
уноси свои и ты ноги…
(Отвечал с берёзы, птах...

Ольга, на портале долго
мы встречаемся с тобой:
то ты бьёшь меня немного
рифмою, как кочергой,

то жалеешь в самом деле
(даже вся моя родня
так ни разу не жалела),
то ты путаешь меня;

но скажу тебе я честно -
я обиды не таю
и беседы все (без лести)
я припомню в том краю,

где мы встретимся однажды
после жизненных скорбей;
а пока в стакан бумажный
молока себе налей

и попей; хошь с бутербродом -
с сыром, маслом, колбасой,
хочешь - просто так, свободно,
друг любезный, милый...

Вольному – воля,
Спасенному –Рай.
Только, смотри же ты,
Не опоздай!

Действуй! Светильник
Пока не угас.
Масло закончится,
Слышен ли глас?

Вольному –воля,
Спасенному – Рай.
Только, смотри же ты,
Не опоздай!

Жил в стране за морем синим,
Человек из чугуна.
Был могучим он и сильным,
Обходился он без сна.

Масло в трубках-жилах медных,
Мотор-сердце гнало в нём.
Не полезных и не вредных,
Не имел привычек он.

Был не добрым, не сердитым,
Чувств не ведал никаких.
Жил в краю людьми забытом,
В доме из камней больших.

Мозг его был электронный,
Много знаний он хранил.
Только опыт их огромный,
Бесполезным ему был.

Мало знаний, нужны чувства,
Тяга к творчеству нужна.
Чтобы счастья знать...