Карниз

Слух поверяет себя пустоте
глухих перекрёстков –
какой тонкий почерк
на фоне свечи тишины!
Ночь соскребает
третий слой грязи,
и ты никому не нужен,
а значит –
верен себе.
Куда же спешить дальше?
Луна, докурив в лужице света,
скроется пеплом
в золе
чёрного облака.
Ветер волоком,
сквозь сапфировый холод,
протащит
рваные крылья воздуха,
нежно звеня за плечами.
Дзинь-дзинь дон!
Ночь стучит по карнизу,
словно сердце
путающееся
в показаниях.
Боль, что надёжнее
тысячи...

Ты одна. Бутылка вина, как пролог.
Остывший чай на столе.
Время тлеет – в час по чайной ложке.
Три основных цвета –
цвет крови, травы и летнего неба –
отливаются пламенем полночного пота
на горячих губах. Полог
свинцово-серой луны застилает прохладу глаз.
Чем дальше смотришь,
тем нежнее туман. Бессвязный
крик одинокого сердца
рассыпается жемчугом плача.
Туманность Орла, степенно
качается маками звёзд
на расстоянии
семи тысяч световых лет.
Последнюю каплю терпения
на...

Пульсом,пульсом,пульсом,пульсом,
Мысли жгут,давление плюсом.
Дух живой в прожженном теле,
Похудел брат за неделю.

Обезумевший луною,
К смыслу здравому с войною.
Серый мир в стеклянном глазе,
Положителен к заразе.

Стены дома хуже клетки,
Не родные стали детки.
Ссоры,ссоры,ссоры,ссоры,
Сорваны с карниза шторы.

Рвется изнутри наружу,
Возле запах воли кружит.
Где же,где же,где же,где же,
Почему сейчас, не прежде?

Мертв покой спокойной ночи,
Спать ночами нету мочи.
Сердца...

Шелестя по щавелю прошлёпал,
Каплями по тополям пропел,
Тёплыми клубками звуков с окон
Падал вниз и мягко шелестел,

С дрожью громко дребезжал карнизом,
Торопил повторы у ворот,
Вдруг, фасолью твёрдою просыпал
В лоно крыши беспорядок нот

И пропал...
И громко пала капля
В тишину, как солнце в океан.
Ясный луч восстал хрустальной саблей,
Пронизая раненный туман.

И запричитало утро притчу
О печальном, личном и ином,
О ночном и, в общем то, привычном,
О промокшей...

Белоснежна зима. Как морозен февраль!
Окна наших домов все в картинах из кружев.
На карнизах давно из сосулей хрусталь.
Так на зимнюю сказку волшебно похоже!

Красногрудый снегирь на сиреневый куст,
С снегирихой своей, примостился получше.
Свиристели сидят средь рябиновых бус,
И о чём то галдят. Ты лишь только послушай!

Хорошо-то здесь как! Рябь от снега в глазах,
От лучистого солнца, что льётся повсюду.
Поцелуи морозных лучей на щеках
И на мочках ушей никогда не забуду...

Рек серебряных вода,
Льды снимая тонкие,
Выйдут свеже в берега
Чистые и звонкие.
И капелью пробурчав
По карнизам впадины,
Окон высветлят глаза
В рамках перекладины.
И прольётся солнца свет
По горшкам в горошины,
Опыляя лунный цвет
Радуг припорошенных.
И глаза найдут глаза,
Руки в руки стянутся,
Рек бескрайних бирюза
На Земле ...листаются.

--------

Сколь картин на берегу
Раскидала Осень...
В каждой - облачко в саду,
Дождь - весною в россыпь.
Цвет черёмухи в росток...

Зима упорно не сдаётся,
А Март в лицо веснушки брызнул,
Он беззастенчиво смеётся,
И плач Зимы потоком хлынул.

Её покои, растревожил,
Сыграл на льдинках вальс весенний,
Март упросил оставить ложе.
И провожать выходит в сени.

Смеется март зимы капризам,
Сосульки плачут на карнизах.

Солнце, словно вытаскивает себя за волосы,
бросая лукавый прищур на тенистую мостовую –
а-ля милостыня.
Собственный взгляд застревает в черте города – в каменной кости
мостов, стен, дорог, в косогоре кровель –
оставаясь единственным по-настоящему родным и близким.

Он, точно шлюха, не терпящая простоя,
ищет обочину, цепляясь за разговор, за добрый глоток вина;
но находит, лишь дождь на карнизе собственного дома,
где оконная рама дрожит, как рука с перепоя,
будто окно пытается...

Аквариум разбит, вода на полу, рыбы тут же,
одна, упав на вращающуюся юлу, подумала,
что попала в детство, карусели место, кров,
кровь к голове, ни племени и рода, ты собст-
венно где(?) юрода, потерян, в пространстве
и времени, ориентация пуста, координаты у-
трачены, (корзины-лузы), карниза пустота,
где признак Бога(?) отличие одного от друг-
ого, икры-дух, потерян, превратился в пух,
тополя, тот, что в июне, а где и в мае(?) или,
лебяжьего, не постелить, даже зная, что уп...

Случилось, вдруг...- работу потерял...
И на диван упав..., тоске отдался,
в мольбе: О..., Боги, я ль к вам не взывал?
Но, жертвой Класса, Обществу достался!
И, философской притчей, в «неге чар»,
предстала проза дня, иной манерой...,
а, уж тем паче, ночь, во свете фар
( То — глаз моих! ), с бессмысленною верой,
во справедливый добродетель, на Руси,
через, увы..., Капитализма шизу...,
чей кукиш, в лучшем случае, вкуси,
а в худшем...- шастай, долей, по карнизу ( ! ),
где Классиков...