Карандаши

Не вымучивай строку,
Если Муза не в фаворе.
Выплесни свою тоску
В задушевном разговоре.

Выпей. Лучше не с поэтом.
И не много – литр-два,
Полтора – горячим летом,
Три – коль вымерзла трава.

А с утра: глоток рассола,
Кофеина с полкило;
Если в сводках Интерпола
Глухо, значит пронесло…

Подберись к столу. Небрежно.
Не вспугни. Сбежит опять!
Карандаш, сжимая нежно,
Попроси – бумагу взять…

На ноту радости ложится нота грусть,
Рождая новый звук, одновременный...
Ну, что ж... карандашом в слова уткнусь.
Они помогут?.. могут… непременно...

Смешение несовместимого, опять,
Внутри отчаянно светло и невесомо…
Там радость грусти стала тихо подпевать,
И мир снаружи словно впал в немую кому…

Нет на мотив такой понятных миру слов.
Он их не разберёт или остудит.
Как жаль, что алфавит мой не готов,
Как радостно, что новый всё же, будет…

Начну с наброска. Контуры фигуры –
Всё как положено: и талия и бюст…
Не удержусь и нарисую куст,
Раскидистый, в котором «шуры-муры»
От взглядов жадных утаит листва.
Теперь лицо: не слишком горделиво –
От гордости никто не стал счастливым –
Лишь в мягкости – природность естества.
Рисую нос, конечно же, с горбинкой!
А волосы? Проблемой будет цвет.
Люблю брюнеток – это не секрет,
Но и шатенкам, с озорной хитринкой
В глазах, не избежать карандаша.
Рисую губы, яркие, но в меру...

Все счета оплачены, закрыты.
Каждый день поставлен на учет.
Всем – Прощайте! Мастер с Маргаритой
В дальний отправляются полет.

Им с улыбкой Гелла стюардесса,
Кресла приготовит для двоих.
Улетает стая светлых бесов.
Улетели. В Вечность. Гул затих.

Мы смеемся, напустив беспечность.
И вдыхаем пустоту небес.
Я не знаю, что такое - Вечность…
Я не знаю, что такое бес

Телесность. Без забот, без тела.
Я не знаю что такое Рай.
Вот еще минута пролетела…
Почему ТАМ нету «Try and buy...

Сегодня таяло, сегодня
Я простояла у окна.
Взгляд отрезвленной, грудь свободней,
Опять умиротворена.

Не знаю, почему. Должно быть,
Устала попросту душа,
И как-то не хотелось трогать
Мятежного карандаша.

Как простояла я — в тумане—
Далекая добру и злу,
Тихонько пальцем барабаня
По чуть звенящему стеклу.

Душой не лучше и не хуже,
Чем первый встречный — этот вот,
Чем перламутровые лужи,
Где расплескался небосвод,

Чем пролетающая птица
И попросту бегущий пес,
И даже нищая...

Я расстворюсь,в пучине вечных лет,
Где мертвенный покой я обрету
И за моим стеклом, погаснет свет
А мои книги, канут в темноту

И в этой дреме сладко я усну,
Где мглистой тенью скроет мой ланит
Пусть, только первым, я прийду ко сну
Оставив другу, памятный гранит

Здесь очернили черным красоту
Я покидаю, этот "entourage"
Запечатлит лишь эту немоту
Мой нравственный наставник-карандаш

Бесполезной игрой болтовни виртуальной
Лечили уставшие дни.
Только что-то сближало в структуре нейтральной
Пустой ни о чём болтовни.

Находились, терялись без лестных ручательств.
Точилкой сломав карандаш,
Всё пытались писать на холсте обстоятельств
Слегка уловимый пейзаж.

Не поверив глаголам, что всё ещё будет,
Мечту отложив на потом,
В затянувшейся вьюгой душевной простуде
Чернели на солнце пятном.

И финальною встречей обрезанных дублей
В неслаженных строчках анкет
По какой...

И я позвал: Я вас растил, стихи,
Одел, как мог, и выводил на люди.
Теперь я нищ. Добудьте мне носки.
И хлеба днесь - идите и воюйте.


Они ушли - и вот, пришли назад,
Едва дыша, побитые, пустые -
Без славы, без трофеев, без наград -
И повинились, кто еще живые.


- О горе, горе нам! Мы без еды
И без носков. Нам вышло пораженье.
Мы, как корабль, задвинутый во льды,
В горе бумаг лежали без движенья.


И просто так мы гибли - не в бою.
Рука брезгливая порой нас...

Кто завелся в доме нашем,
Познакомил с ералашем?:
Крокодилы, зайцы, спрут
Все ломают и грызут?
Это, может быть, бобер
Строит из карандашей забор?
И опилки под столом,
Кто же это строит дом?
Может, будет здесь плотина?
Это наша Катерина!
Новый зуб растет у Кати,
Не нужны теперь тетради,
Песен больше не поем,
Все грызем, грызем, грызем!

И мысли вновь обыденны и кратки.
И ночь рвет нить меж явью и мечтой.
Сменив души изношенной облатки
Цветное утро примет на постой.

Уняв стыдливость пепельницы полной,
Погасит свечи розовым крылом.
И в окна, вдруг, ворвутся света волны,
С укором замирая над столом.

Пустых листов покинутая стопка,
В ночи к ним не явился слов кураж.
А на краю, нелепо и неловко,
Заточенный, забытый карандаш…

30.08.2009