Капель и нос

Над спящим миром, в серебряном свете луны
Словно фея тумана, летела мечта.
И музыка следом, звенящей гитарной струны.
И льющейся песни без слов красота.
Казалось, над миром хрустальные звёзды летели,
И моря ночного, волны шептались.
Под греющим солнцем весны, звенели капели.
И зимней метели снежинки взвивались.
Утренним солнцем палящим мир был разбужен.
И в суматохе будничных дел,
Мечта, что летела, звенела и пела - стала ненужной.
Будто мечтать никто не хотел.

Зима запорошила
Дорогу в сердце твоё.
Ты сама решила,
Что тебе не нужен никто.
Но я верю
Пройдут метели и морозы
И ты не хлопнешь дверью,
И не завянут больше розы.
Прийдёт зелёная весна
И зазвенит капель.
Ты снова будешь влюблена
И не прийдёт уже метель.

Дождь по лужам шёл домой,
Тучей вытирая слёзы.
И шуршал сырой листвой,
И ругались в небе грозы.
А в тихом парке на скамье
Художник и скрипач сидели,
И говорили о судьбе,
И будто дождь - весны капели.
Художник вдруг спросил,смущаясь:
"О чём играешь друг,скрипач?".
Ответ лишь в ветре затерялся,
И слышно было души плач,
Печаль и грусть,любовь,разлуку,
Осенний вечер,краски заката.
Наполнились слезами глаза друга:
"О другом я играл когда-то",
Сказал скрипач с улыбкой,
В футляр...

Пленник ночи, с луной породнившись,
Пишет вселенной на перьях тумана
Историю жизни свою без обмана,
Слова о любви в пустоту обронивши.

Он посылает туда, где не знают,
Мысли свои о надежде и вере.
А за окном шелестят листья в сквере,
Будто слова о любви понимают.

И он с надеждой, всё дальше и дальше,
Уходит в сомненья, уходит в терзанья.
Может быть, где-то его ждут признанья,
Пленник ночи пишет без фальши.

Внезапно туман дождём разродился,
Дождик весенний, на землю - капелью...

чувственной песней
синица зовет весну
под звон капели

***
выкрою мечту
оттенка весеннего
пусть взмывает ввысь

***
зеркало вбирает
свет одинокой луны
мир почивает

Мы с тобой разминулись в далёких годах.
Нас там нет...
Мы останемся там навсегда.
Где, сгорая дотла, воскресали к утру,
где бродили, продрогнув насквозь на ветру.
Где горячие руки, а губы как лёд
и неистово-короток ночи пролёт.
Невозможно гореть в отпылавших кострах
и в душе моей борются нежность и страх…

Мы не те, мы уже безвозвратно не те.
Нас с тобой в колыбели качает метель.
В предпоследних снегах уходящей зимы
мы тепла друг у друга просили взаймы.
Будто снова хотели...

Поэзия – великая держава.
Она легла на много вёрст и лет,
Строга, невозмутима, величава,
Распространяя свой спокойный свет.
В ней есть большие, малые строенья,
Заборы лжи и рощи доброты,
И честные нехитрые растенья,
И синие отравные цветы.
И чем подняться выше, тем предметней
Плоды её великого труда –
Над мелкой суетливостью предместий
Стоящие сурово города.
Вот Лермонтов под бледными звездами
Темнеет в стуках капель и подков
Трагическими очерками зданий,
Иронией молчащих тупиков...

Какой уж день метет метель…
В камине угли остывают,
По дому бродят страх… и тень
Того, о ком я вспоминаю…

Пусты бокалы… на столе
Красиво сервирован ужин
И мерзнут розы в темноте…
Крадется в дом и душу стужа…

Тебя просила – "Подожди…
Пройдет метель… утихнет вьюга
И побежит ручьем капель…
Ведь мы не сможем друг без друга…"

Но ты ушел, во тьме растаяв,
И замела следы метель…
Лишь только дверь скрипит устало,
Прося закрыть ее плотней…

По дому ветер разгулялся,
Порывом свечку...

Детство ушло так быстро
И ты не успела понять:
Как, так все это вышло
И как смогла ты его потерять?

Заброшены игрушки и качели,
И не бежишь босая по траве
И лишь весенние апрельские капели
Напомнят детству о тебе.

А ты все искала, бежала, мечтала,
Ты так боялась его потерять.
И ночами в подушку рыдала,
Что не смогла ты его удержать.

А время, жестоко и властно
Заставляло детство забыть,
А ты с ним боролась страстно:
Доказывая,что тебе его не разлюбить!

Но пришел и твой...

То ли лампы – тусклые, то ли стены – грязные:
Неуютно, пыльно, ни присесть, ни лечь.
Чувства неопрятные, а мыслишки праздные –
Всё о том, как сбросить камень с хилых плеч.

Может – обстоятельства, может – настроение,
Только мотивация беспробудно пьёт.
Няня! Мне бы в кружку «Чудного мгновения»…
И настойки вереска – капель двадцать – в мёд!