Кап

Испуганный Ангел
глядел на Меня.
А Я Обнимала
Небес Златосводы.
И не было Света во Тьме
и Огня,
а было Сплошное
Царство Природы.
И в Лунную Ночь
Ореолом Горя,
Плыла Я в Эфирах
навстречу Эолу.
И мысленно плакала,
не пророня на ветер
ни звука, ни стона,
ни слова…
Творилось Небесное
в нотах Ночи,
едва уловимих,
беззвучно-опасных.
И в запахах хвои,
и воске свечи
минутами капало
Время напрасно…
Кружила Любовь
Стаей Птиц Неземных
над миром, над...

Мороз, а с крыши звонко капает вода.
Ползёт, подтаяв ноздреватый снег.
И в воздухе весна, и в небе, и во мне.
Я – предвкушающий весну,
счастливый человек!

20.02.2011

Узнать высокий этот плен
И не сойти с ума!
Твой заклинатель книги перемен
Впустил ветра.
И зреет ночь,
И чёрным голосом сквозит
Черня штрихи.
И падает из бездны дождь
Сшивающий стихи,
Где возвещён мой воздух о тебе
В бездонности зеркал.
Где нежность капает свечой
Сквозь лунный зал.
Где пальцы голосом полны
Твоим.
Где звуки тёплые слышны
Двоим.


Эдуард Дэлюж

Я говорила, что во мне –
Разнообразие, буйство красок,
И, как мезга живет в вине,
Они мои: живу без масок.

А ты прощался, говоря,
Что на осколки бьются чувства,
Что поражаю я тебя
Иронией и безрассудством.

Напомнить я тебе спешу,
Что я – чертенок, но крылатый,
И, то чуточек согрешу,
То слезы капают в расплату –

Возможно даже не мою,
А чтоб кому-то легче стало...
Все в твои руки отдаю
(Тебе доказывать устала):

И пыль созвездий на крылах –
Чтобы парить в эфире...

Июнь крадётся
навстречу.
Глаза разъедает
моль тополей.
В сердце капает
поздний
вечер
чаем с мятой.
Облака
перебросили
шаткий
мостик
через утёсы крыш.
Ещё несколько лун
с оттенком дождя,
и снова тепло
летних звёзд
замерцает
ресничками
инфузорий…
Привет тебе,
маленькое
солнышко,
играй, играй
в свои лошадки,
не думай, о том,
что скоро
придётся взрослеть,
словно терять
память…

И время высохло...
И бедность обнажилась,
И усыпляло боль Богиней белой.
И пела колыбельную Богиня,
И плакала холодною слезой.
И по зарубкам возвращалась память,
В сопровождении проводников прощаний,
В сопровождении усталого молчанья,
Но не тяжелою уже, а Чистотой.

На белом прокаженном свете,
В тени деревьев засыпала боль.

И всё, что в слове было, стало Высью,
И всё, что в выси было, стало Словом,
Забытых в ночи, означая срок.
И мчались обжигающие звуки,
С небес летели наземь...

Что ты смотришь так,
Что нибудь скажи.
Не пытайся обмануть мои глаза.
Со словами в такт
Мысли не держи.
И преодолей себя опять в слезах.
Я причина та,
Я причина тех.
Тех, что капали наутро на постель.
Я не думал так.
Слез не ждал я всех.
На плече замершем скинута бретель.
Что же ты стоишь,
На лице лишь грусть.
А слеза идет опять потоком вниз.
Только все молчишь.
Пусть молчанье, пусть.
Даже если это твой каприз.

Моим друзьям ставшим заложниками войны.

«И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь»
МФ.24:12

Дорога всегда с белым лицом...основная линия всегда белая.
Это всё, что есть у тебя...белый лист...на всё отпущенное тебе время.
Делая шаг, ты выбираешь что делать с этим белым листом
Можно уронить его в грязь...черный лист.
Можно порвать лист...скомкать...
Можно убрать в стол...
Можно завернуть в него камень...
Можно сделать журавлика и запустить в небо...
Можно просто...

Хочу пожить ещё немного.
Уйти пока я не готов.
Но на ногах моих оковы
звонят, как сто колоколов.
Их звон торопит, подгоняет:
- Пора, пора, дружок, пора!..
А где-то льды лежат, не тают,
а где-то круглый год жара,
а где-то капает унынье
с небес на пыльное стекло,
а где-то васильковой синью
внезапно поле расцвело,
а где-то та, что так похожа
и не похожа на меня,
живёт и чувствует, что тоже
колокола по ней звонят.
И как же мне её утешить,
как сердце ей открыть своё?!
Я не могу...

Мне уже не страшно.
Мне уже не больно.
Днем прожитым каждым
я вполне доволен.

Проводивши лето,
осень я встречаю.
Осень по приметам
будет золотая.

По опавшим листьям
я поковыляю.
Вслед мне звонко свистнет
осень золотая.

Клен махнет, прощаясь,
веткой огневою
и поплачет малость,
капая листвою.

Осень моя, осень,
ты – прощальный праздник,
а не тризна вовсе
после смертной казни.

Свет души нетленной
превратился в проседь…
Будь благословенна,
золотая осень!