Каменный

О бедных животных замолвите слово,
О братии меньшей с нелёгкой судьбой.
Живя под одним, нам доверенным кровом,
Для них и для нас равнозначно суровом,
Мы все тянем лямку планеты родной.
Владыка в Завете заботливо учит, -
Не выстоит дом, расколовшись внутри,
Кто смерть допускает, - её и получит,
Лишь братство скрепляет на жизненных кручах,
Не каменный век и мы не дикари.
Планеты родимой Любви держат сваи,
Сурово бьёт рок, убивающих Жизнь,
Себя сыновьями Любви величая,
Наш долг старших...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Дождь косой

без перерыва,

зарядил с утра.

Небо

в серых переливах,

осень у двора.

Мокнут крыши,

мокнут шпили,

люди и зонты.

Город каменный

и серый,

слушает мечты.

Те мечты,

о теплом лете,

о цветах в саду.

Те мечты, о ярком свете.

Мокро.... Не пойду....

Странные гости покинули город,
Солнце упало в закат.
В стены пробрался каменный холод,
И начался листопад.
Старых деревьев опавшие листья
Тихо во сне шелестят...
Осень проходит походочкой лисьей-
Им не вернуться назад.

Старые клены вновь обнажают
Душу свою напоказ.
Ветер -разлучник вновь оживает-
Все это было не раз...
Птицы гнездовья свои покидают -
Нам их уже не вернуть.
Листья на юг, на восток улетают-
Им предстоит долгий путь.

Птичьи гнездовья уже опустели...

многомерность пьянящей нежности стихии
накатывает тяжелыми волнами без счета
на древний волнорез (каменный коготь выдвижения)
чернеющий порезом – инородным вкраплением
в неистовой палитре заката
цепи свинцового прибоя
разбиваются на брызги взрывной пены
молекулами былых штормов
рассыпаясь дыханием высвобождения сердца моря
вся в шрамах вода – лицо посейдона

~|/~
и где-то на глубине под давлением темноты
вспыхивает невыносимый звук озарения
словно стон памяти
втекший в кровосток...

Он родился другим,
По другому живет.
Его люди не замечают.
Деньги в руку протянутую кладут...
Есть такие что мимо шагают.
Нет друзей нет подруг,
Словно каменный круг,
От людской суеты заслоняет.
"Человек-Невидимка" его зовут-
Те которые замечают.

Встречи жду как спасения, как избавления от муки,
Но знаю, я - еретик, на времени цепь посаженный
А встреча наша – лишь аутодафе решающее!
Спасение или смерть влекущее!
Надежда моя – вера в любовь твою и твои руки,
Что спасут от геенны пламенной!
А может твоего сердца твоего, моя донна, холод каменный
В руку вложит не кувшин воды полный
Утоляющий и спасающий душу тобой сражённую!
А факел, что подожжёт хвороста вязанки,
У столба казни сложенные, и разгорится огонь праведный
Что...

Я уеду туда, где орешник
И где елей разлапистый драп.
Пусть кирпичный и тесный скворечник
Уберёт лабиринтовый трап...

Я уеду туда, где закаты
По медвежьим углам разбрелись,
По утрам камнепада раскаты,
Жизнь бродячая - только держись!

Пусть палатка страдает от влаги,
Пусть ботинки страдают от троп.
Мы романтики и работяги,
И забудем про каменный гроб.

Будет леса ночная прохлада
Согреваться любовью в ночи.
Нам гитара и песня награда,
А не нравится - спи, не...

я закрою глаза на все это
уши ватой бездушья заткну
пусть горит огнем черным планета
ну а я сном беспечным усну.
пусть текут слезы горькой рекою
земля стонет от крови людской
и взирая на это с тоскою
я махну безразлично рукой.
не коснется меня плач ребенка
сердце стоном не будет звучать
и когда улыбнется девченка
я безмолвием буду молчать.
отрекусь от родных и далеких
ведь иначе покой ненайти
в рассужденьях своих одиноких
попытаюсь к блаженству прийти.
но душа сквозь холодную...

Музыка. Столик. Жарко.
Пары танцуют стильно.
«Евангелие от Марка»,
Дождик еще не сильный.

В мокрой листве фонарик
Вздрогнет, мигнет, качнется.
Девушка в красной шали
Больше не обернется.

Музыка. В старом парке
Где-то играют дети...
Правит не Маркс, но Маркес
В мире, где дует ветер.

В мире, где снова мокрым
Грязь городскую смоет.
Воспоминанья блекнут...
И значит, жалеть не стоит.

Скоро зима, и белым
Запорошит ресницы,
Плечи, и первым делом
Перевернет страницу

Новую...