Каменный идол

Я выросла в твоей тени,
А ты теперь в моей тени живёшь.
Я помню ночи, помню дни
И рвущий ветер, мелкий дождь,
Но это всё такая ерунда,
Когда сомною рядом только ты
Как жаль, что в этой жизни никогда
Мне не прильнуть к тебе ветвями с высоты.
От этого ещё сильней люблю.
Ты близко так, но век не достижим.
О,Боже, как страдаю, как молю!!!
Хочу сказать "Давай сбежим", но знаю, не сбжим.
И так из часу в час, из года в год,
Но я так счастлива, ведь я тебя люблю
Кто знает солько времени...

Шелковые травы душистые,

наполненны сладкой росой,

и солнца приветы лучистые,

ласкают зеленый прибой.

Гнездо вьет пичуга смышленая,

готовит для деток жилье...

Поможет ей царство зеленое

и племя прокормит ее.

У сердца - откроется точечька,

поток изумрудный приняв,

душа негу пьет из источника,

законы Вселенной поняв.

Горит самоцвет песней летнею,

рука гладит грань и овал,

и слышится зов в даль заветную,

в осколке из северных скал....

Когда дать ничего не можешь,
И с тебя ничего не взять,
Даже если и вышел рожей,
Своим всё же тебе не стать.

Не летает по небу камень,
Не плывёт по реке топор.
Солнце, щелку найдя меж ставень,
Смотрит, выглянув из-за гор.

Слова важные, быстро молвятся,
Но творятся дела не скоро.
Тем, кому никогда не совестно,
Не дано ведать боль позора.

Твёрдость камня не знает гибкость,
Топор острый не знает жалость.
В судьбы факте ни гнев, ни милость,
А реальность и жизни данность...

Улетай по ветру с тучей,
Грусть-кручинушка с тоской.
Ну а с вами дурной случай,
Улетит пусть с глаз долой.

Наказание Господне,
Я во всём, лишь сам себе.
Из вчера спеша в сегодня,
Сам бежал к своей судьбе.

Мир разрезал ножом боли,
Моей радости пирог.
Над судьбою я не волен,
Её выше только Бог.

Так бывает что на камень,
Иногда коса найдёт.
И в нас гаснет счастья пламень,
И на сердце грусти лёд.

Но я верю — к доле лучшей,
Всех ведёт нас мир Земной.
Улетят по ветру с тучей...

Не останавливай желания свои,
Ответить "нет", поверь, всегда намного проще.
Возможно всё успеть в пространстве для двоих, -
Взаимность мигом увеличивает площадь.

Нельзя влечение спускать на тормозах.
Простить себя потом уже ты сможешь вряд ли.
И как смотреть в совсем потухшие глаза,
Ведь время вышло, не вернуть его обратно.

А ты ловушек этих сможешь избежать,
В тебе живёт огонь, не тлеющий с годами.
И взгляд твой острый проникает, как кинжал,
Но сердце выдержит моё, оно не камень...

Было всяко, было разно,
Мы по Питеру гуляли.
И конечно очень даже
Чуда чудного мы ждали.
Где ж чудес искать и диво,
Как не там, где есть Атланты?
Камнем диво здесь застыло,
Тайну ту хранят гиганты.
Что там было не ведомо,
Боги по Земле гуляли.
Жили здесь они, как дома,
Статуи свои ваяли.
Что случилось? Как случилось?
И куда всё это делось?
Время тайной испарилось,
Но узнать её хотелось.

(Фото из просторов интернета)

Я средь каменных скал,
Жизни днями наказан.
И любил, и страдал,
И иной раз, всё разом.

Обретал не ища,
И терял, начав поиск.
Цену зная вещам,
Не любил мещан корысть.

На короткой ноге,
Не был с сильными мира.
В друге и во враге,
Не любил командира.

И как щепку рекой,
Меня жизнью носило.
Накрывало волной,
Твердью берега било.

А теперь среди скал,
Я свой век доживаю.
Всё отдав, чем я стал,
Не родному мне краю...
Марковцев Ю.

Изменилось кардинально,
Всё во всём.
И не манит уже дальним,
Мир путём.

На поляне лежит камень,
Мхом порос.
Испаряет солнца пламень,
Капли рос.

Шелковисты травы летом,
Ввысь росли.
Мир склонял их буйным ветром,
До земли.

Люди выкосят полянку,
Травы — корм.
И росинке лишь их жалко,
В дне былом.

Изменился кардинально,
Мир во во всём.
То, что было в нём нормально,
Стало злом...
Марковцев Ю.

У бабы Кати – золотые дети, таких в деревне больше не сыскать,
Вся горница их снимками завешена, – детьми гордится старенькая мать.
Растила их, пожертвовав судьбою, и всю любовь свою вложила в них.
И вырос сын красавцем-капитаном, – солидный и достойнейший жених.
А дочка в министерстве подвизалась, и выучила много языков.
Уехали в столицу… и осталась баб Катя – средь последних стариков…
На фото смотрит – сердце болью тянет… И одиноко и печально ей…
Но всем, кто к бабе Кате в дом заглянет...

Мы в ракурсе порой угадываем суть,
Но вникнув глубже и как можно шире,
Мы молим совесть нашу, мол не обессудь,
Всё тленно и суетно в этом бренном мире.

Атланты в напряжении предвечном том,
Спасают нас от давящего неба,
Но вот взглянув на них уж под иным углом,
И нет уж непосильной муки следа.

Расслабились лежат в задумчивом плену,
Под головой уставшие их руки,
И рядом с ними мы и на земном пиру,
Испытываем чувство вечной муки.

Одинь лишь поворот и ракурс новый,
И взор иной, и...