Каменеть

Долгий-долгий закат, янтарный блюз,
малиновый свинг, лиловый слайд,
оранжевый риф, алый кровоподтёк
выброшенной на берег медузы,
экзорцизм, дрейф, драйв, обряд
посвящения, крик шамана, пророческий
апокалипсический шёпот в миниатюре…
Я, легкой тенью, танцую вокруг своего одиночества,
вокруг обнажённой натуры
неба, схватывая сердцебиение
горизонта, которому в глотку льет
раскалённый металл солнце, и вены
сжимает первая ласточка звёздных трущоб.
Долгий-долгий поцелуй на ночь,
все...

Что это значит – быть собой?
То, что чуть видимый, любой
Штришок, частица бытия
Есть кровь твоя и плоть твоя.
Законы Божии просты:
Ты истинный – не только ты.
Твой нерв – связующая нить
Всего со всем. Собою быть —
Быть в полной мере, до конца
Свершённым замыслом Творца,
Быть на Него во всем похожим.
Ты – образ и подобье Божье.
* * *
Так вот она, душа моя —
Лесной массив под небом синим.
Даль, потерявшая края,
И Богом полная пустыня.
И в жизни знаю я одно:
Так, как расправить...

Я изумляюсь изумруду
В прозрачной капле
Столько чуда
Таинственно мерцает
Изумруд
«Любимая,
Меня ты не забудь!»
Зеленая прохладная вода
Ты смотришь в камень
А видишь в нем меня
Я изумляюсь
Изумруду
- Ты будешь ждать?
- Конечно – буду
Дарите - драгоценный камень
И в сердце будет жить
Любовь и пламя

Слава Тебе, Солнце Мира !

Врата открылись. Шаг вперёд,
Похоже, что по небесам,
И мой приблизился черёд
войти служителем во храм.
Их было много до меня,
вошедших в этот дом
до века, времени и дня
молитвой и постом.
Сей мир, одна лишь Благодать
и стен как-будто нет,
и глазу больше не узнать
откуда льётся свет.

Я видел чин монастырей
Неведомой Руси
И сердце снова Иерей
вознёс на Небеси.
А вот, симфония аббатств
и месса "Ave" там,
горит святилищами братств...

Страсть, безумие и слабость составляют содержание любви диавольской.
Иоанн Сербский.

Любовь замужней женщины – великая вещь.
Женатым мужчинам такое и не снилось.
Оскар Уайльд.

Никогда мы не бываем счастливы,
наше счастье – это лишь молчание несчастья.
Ренар.

Осень (Прелюдия)

***
1.0
Вполне осмыслить Вашу утонченность
По-видимому, смертным не дано.
Загадочность, искусством увлеченность,
Страстей таинственных пьянящее вино…
Такой Вы видитесь мне в этот день осенний...

Блажен, кто в юности убит
И не влачил Сизифов камень.
Душа звереет от обид
И в сердце лязгает клыками.

Блажен, кто мнил, что он пророк,
И не был куплен супостатом.
Любостяжания пирог
Не разделял с продажным стадом.

Блажен, кто прожил в чистоте
Сей век кровавый и крамольный,
Кто в нищете и наготе
Исполнил подвиг богомольный.

Блажен не сбросивший креста
В эпоху лжи и лицедейства,
И в честь Распятого Христа
Отвергший мзду от фарисейства.

Блажен, кто был гоним и бит,
Но не...

Я оттолкнусь от стартовой колодки,
На слайдере поеду очень ловко.
А камень-бита катится со мной,
Его за рукоять веду рукой.

Я до хоглайна камень отпускаю,
А за хоглайном лёд там натирают,
Трут щёткой перед битой так до "ти",
Конечной остановкой на пути.

Дойдём мы до медали золотой:
Скип, вице-скип, и первый, да второй,
Четвёрка лучших кёрлеров на свете.
Болельщики, живей за нас болейте.

Здесь побеждает тот кто был точнее,
И тот кто был в стратегии умнее,
Который всех быстрей...

И камень бы наверно говорил,
Коснись его Господь рукой любовно,
Иль птицею небесной воспарил,
Стал облаком над маковкой церковной...

Коснись МЕНЯ, Господь. Что камень тот? -
Его язык людьми не будет понят.
А я взлечу - не в этот небосвод,
А так, как те, которых вечно помнят.

Автор: Ольга Волкова

И медленно планетная природа
Разделась до кабального ядра,
Дубы гнетет лазурная свобода,
Так грянула осенняя пора.

Могила сокрывает лишь позора
Осповницу на выверенный срок,
Лужению холопского разора
Не властен бойной славы кровоток.

Красна еще магическая трасса,
Но зной уже взорвался на лету
И так нависла солнечная масса,
Что ангелы забыли высоту.

Уран, Нептун, Плутон горящий очи
Следят, а май сравнялся с ноябрем,
Светя дугой вальпургиевой ночи
Поклонным осыпающимся днем...

Иногда, забытый всеми,
И заброшенный судьбой,
Ты стучишься к людям в двери
Своей израненной душой.
Ты ищешь помощи в их взглядах,
И жаждешь жалости к себе.
Но лишь презрение читаешь,
На тусклом, каменном лице.
Поникнув слабой головою,
Ссутулив плечи до земли,
Не зная жалости, покоя,
Идешь по темному пути...
И только Господу известно,
Что смог в пути ты испытать,
Среди людей искал ты места,
Но продолжали тебя гнать...
Пройдут года, затянет раны...