Калибри

люди откуда-то появляются и куда-то пропадают
калибр требований возрос до непомерности
что уже и не сдвинуться с места планку не взять
и не замкнуться нам отдельным контактом
не оторвать никого от себя от других от вселенной
выше нос задирают со временем даже скромные люди
они-то набили карманы деньгами а я остался в дураках
из всех слов еле наскреблось тепла на спасибо
и былые братья по разуму теряют друг друга
размениваясь на копейки скачут влюбленные блохи
с кем-то еще втихаря...

Ты весела, жива и энергична,
С цветка перелетая на цветок,
Пытаешься успеть обычно,
Вниманьем одарить хоть на чуток,

Тебе в любом саду безмерно рады,
И ждут тебя что вскоре навестишь,
Никтары достают и мармелады,
В надежде что подольше погостишь,

А что сама неушто не устала...
Дарить вниманье и тепло души...
Не хочешь чтобы жизнь другою стала?
И сбылись позабытые мечты...

Не хочешь прилетать под вечер,
В любимое и теплое гнездо..?
Где ждут тебя и рады каждой встрече...
Те...

Не в калибре суть.
Маленькой пулей убит
Великий поэт.

Я есть - Вселенная живая,
а здесь лишь, - искра от неё.
И в эту мерность проникая,
я постигаю бытиё.

Протиснув внутрь своё сознанье,
- в "три-дэ" - калибр меняю свой...
Вновь обретаю Мирозданье,
теперь - в дуальности другой.

05.04.2017г.

Диаграммы Фейнмана, зачем они мне, ель сосне,
кедру, как это зачем, чтобы описать поле, всхо-
жести горе, его возмущений, и не надо прений,
я вас выведу на чистую воду, шифровальщики,
хреновы, а вы уверенны, временны или постоян-
ны, лангранжа дети, интегралов сети, разбросим,
по траекториям, вершинам, линиям, (внутренние
и внешние), а вы вешние, или зимние, (замерз-
шие), (каждому моному по вершине, а каждому
виду по линии, направлению, «антирвению», не
направленность...

Хватит, господа, грустить о сале:
кончились все пряники. Есть кнут!
Чем в нас, братцы, только не бросали!
Чем еще в нас завтра не метнут!

Что-то стали жалкие людишки
все злобней, и, кажется, подлей:
Плюшевым уже не лупят мишкой, -
больше дробью с парою нулей,

И снарядом крупного калибра,
минами из «Градов» и «Катюш»…
Тут уже совсем не до верлибра.
Только о спасенье думай душ,

Только бормочи под нос: «О, Отче!
То есть, извините, Отче Наш!
Скверные дела творятся, в общем...

Петя возделывал поля Янга-Миллса, осенью,
убрал сорняки, разогнал птиц киви и других
тварей, мили на две, вокруг, не любил дуг и
постороннего присутствия, зрителей, отсутст-
вие коих, обеспечивало, и отсутствие сглаза,
не любил и его заразу, вспахал, чего тут гута-
рить, по дуге, не смотря, на то, что и не любил,
так почему-то решил, в последний момент, что
так будет лучше, по весне боронил, засеял, со-
тки, одновременно протравил, внёс гербициды
и удобрения, пил водки, номер 20...

В воробьёв не стреляют из пушек,
И не мне, судьбы главный калибр.
Я как все, ей одна из игрушек,
И не важный, в истории Игр.

Я как все, соткан из ощущений,
И по миру их волей ведом.
И по нити моих размышлений,
Не поднялся над ними умом.

Размышления в ложь представлений,
Превращаясь, мешают умам.
И сквозь призму своих предпочтений,
Видя всё, ум рисует мир нам.

Умом мир оценён и объявлен,
В нём во всём всему приоритет.
И согласно тому в нас расставлен,
На своё место каждый...

“Не” с глаголом – раздельно.
А если слитно?
Что, пробирает?
Уже слышу негодование отдельных.
Это хорошо
Когда эмоции заряжают
Калибром живым.
Мы им – слитно,
Они нас в “грамотеи”,
Наконец-то вас видно,
Сердца, души вспотели
Чувством!
Ощущением!
А то засели
В пыльные пиджаки.
Просыпайтесь!
Мы дураки
Вас научим дышать
Чистым хмелем.

Кто есть поэт, а кто есть стихоплёт?
Судить ли мне? Скорее – быть судимым!
Стих за стихом я всаживаю в лёд:
Осколки, брызги. Холодно и мимо…

Пуста обойма и заел затвор.
Оружие нуждается в починке,
А Мастер убеждает: «Командор,
Калибр смени. Снарядов нет на рынке.
И кто идёт с базукой на зверьё?
Не мастодонты. Вот… возьми «воздушку».
Бесплатно!». Ну а я твержу своё:
«Легка. И не по чину. Мне бы пушку!».