Как или а он ел её поедом

Давай поедем к синей речке,
Что затерялась вдалеке.
Не как Емелюшка на печке,
А на любом грузовике.
Не беспокой своих нарядов,
Работе – день, поездке – час.
Нам будет лучшая награда –
Сквозные рощи мимо нас.
И мы летим – в какие годы!
Так было радостно в пути.
Пускай ревнители природы
Строчат защитные статьи.
Мы ничего не позабыли,
Ржа не изъела нам души.
Они проблем навозводили,
Хоть кандидатские пиши.
И ныне молнии сверкают
От гневно-праведных речей.
Но от кого же охраняют...

Теперь мы вместе и вдвоём,
Поедем в паре и пойдём,
Помчимся дальше от проблем,
Коль мы с тобой, мой друг тандем,

Покинем край свой насовсем,
И будем вместе жить, затем,
Я твой, пока не надоем,
Ведь без тебя я был никем,

В тандеме станем мы близки,
Союз, в единстве-дуализм,
И в двоедушии легки,
Движения мы символизм.

С тобой мой друг я всей душой,
И пусть в тандеме алогичность,
Мы едем вместе, вразнобой,
Являя миру динамичность.

На неделю поеду в Баку,
Чтобы вспомнить тот сад, ту весну.
И, быть может, тебя в том саду
Я ещё раз при всех обниму.

Тридцать лет я не видел тот сад,
Тридцать лет я не видел тебя.
Я увидеть тебя буду рад,
Чтоб ещё раз сказать: ты моя.

Я узнал, что того сада нет,
Там стоят магазины, дома.
Но я твёрдо решил взять билет,
Чтобы вспомнить тот сад и тебя.

Хоть стоят там дома и дома,
Но прекрасно я помню тот сад.
Я надеюсь увидеть тебя,
Новой встрече с тобой буду рад.

Я по саду...

Оружие мое - картонный меч.
Другого - нет. (И, видимо, не будет).
Ты, чуждый век, зовешь меня на сечь?!
Твой вызов принят! Нас судьба рассудит!

Надев на плечи - не броню, а шаль,
Твою перчатку подниму отважно!
На поединок! Не страшна мне сталь!
Дуэль - за Честь! (за чью - не так уж важно).

Да! Знаю! - изменились времена!
Да! Понимаю! - Рыцарство не в моде!
Но все равно - я Прошлому верна!
А ты со мной не будешь благороден.

Проклятый век! Век-раб! Век-людоед!
Отменно поглумился...

- Поедем к Васильеву Косте!
Не хочешь? Поеду один.
- Да он же лежит на погосте,
А там ни вина, ни картин.

И всё же Васильево живо,
Где нынче художник, спроси…
Гудит кровеносная жила
Языческой древней Руси.

Спускаясь по шатким ступням
В сырой и холодный подвал,
Поклонимся лицам и теням,
Которые он рисовал.

Дойдём до былин и до сказок,
На светлое выйдем крыльцо,
А мать ничего не расскажет
И горько закроет лицо.

Весёлый рассказчик, безбожник,
Не видимый глазу Атлант...

поеду я на хуторок
в свой дом
среди весны дорог
и разожгу там костерок
в срок

Поедем, как в фильме “Счастливые дни”,
С тобой побродить по могилам.
Мы с Господом в мире остались одни,
Но поздно кричать: “Помоги нам”.

Уже протрубил нам усталый осёл,
Поэтому я и в тельняшке.
Не станет дворцов и покинутых сёл -
Лишь спирт, что горит в “чебурашке”.

Поеду на север в автобусе тряском
асфальтовой лентой, линованной вдоль.
Там пруд деревенский заштопанный ряской,
там душу отпустит фантомная боль.
Там влажные мхи переложены клюквой,
сосновые мачты под парусом туч.
Над крышами аистов длинные клювы,
и времени ход кропотливо-текуч.
Заброшу дела и уеду на север
из города сплошь одиноких людей.
Я там положу увядающий клевер
на музыку первых осенних дождей.

Вращают колёса податливый глобус,
щербатой дорогой протектор губя.
Везёт меня...

Закружила жизнь юлою,
Завертела, замотала,
Каждый день чего я стою,
Беспощадно проверяла.

Не жалела, не ласкала,
Мачехою злою,
За вихры меня таскала,
Думала, что взвою.

Поедала поедом,
Под приправой разною,
Наезжала поездом,
Уже победу празднуя.

Все давилась, чертыхалась,
Жуя меня не вкусного,
Только лучше б не пыталась,
Не сожрать ей русского.

Отступилась жизнь, махнула
На меня рукою
И насупившись, вздохнула,
Живи, черт с тобою.

Я не знаю, с...

В одиночестве я, как в болоте, тону!
И так хочется ночью мне выть на Луну!
Мне так больно любить и об этом молчать –
Я хочу о любви во весь голос кричать!
Кто придумал мораль? Для чего и зачем
Я за чувства свои себя поедом ем?
Я любовь свою жгу, свое сердце топчу,
Чтобы он не увидел, о чем я молчу.
Слезы стали горьки, как морская вода,
Я ему о любви не скажу никогда!