Кабацкий

Как грустно… Как вокруг пустынно стало,
Эй, люди, отзовитесь! – Чёрта-с два…
И только слышно, как жужжит молва,
Осиной злобой наливая жало.

Ах, он не брит… Ах, дерзок и несносен…
И выпачкал в помаду свой пиджак.
А к вечеру опять пойдет в кабак
И снова будет петь, хрипя, про осень…

А что кабак? Всё ж чище будуара,
Там меньше лжи и сплетен за спиной,
И бедному поэту люд хмельной
Всегда нальет полстопки гонорара…

Кабацкий смрад желанья выел,
Проникнув хмелем в тайники души.
Как странно я сейчас впервые
Не жду объятий в радостной тиши.

Туманность дней сквозь смог сигарный
Проходит отблеском кривых зеркал.
Я не жалею что сегодня пьяный,
Но жалко мне, что робок, не нахал.

Тебе и не понять красивой,
Как горек желтой ревности глоток.
Улыбкою своей игривой
Нелепой юности творишь итог.

Что ж уходи, смешна потеря,
Мои друзья теперь блатная пьянь.
Я все рано тебе не верю,
Красивая и...

Разбитная жизнь, залихватская,
Развесёлой течёт рекой.
Ресторанная, да кабацкая,
Мне неведомо слово покой.

Эх, гулял бы я вечно, да бражничал,
Веселился забыв про печаль.
Упивался бы в стельку, куражничал,
Жизнь проходит, её мне не жаль.

И пусть лопнут от зависти снобы,
Я ведь счастлив от жизни такой.
Не замечу я их желчной злобы,
На упрёк их махну я рукой.

Веселиться, гулять, в баньке париться,
День и ночь перепутать смеясь.
Жизнь такая кому не понравится?
Развернись-ка...

Усами я мету кабацкий пол давно,
Душа моя глуха к добру и злу равно.
Обрушься мир, - во сне хмельном пробормочу я:
"Скатилось, кажется, ячменное зерно".

Где-то в сердце осени
небо
пахнет мокрой листвой.
Октябрьский воздух,
напившись воды,
словно марля,
тянет норд-вестом.
В струнах
слабо звучащего солнца –
дождь, дождь,
притаившийся дождь,
и ещё раз дождь,
напоминающий
бег трусцой
на месте.

Медлит рассвет.
Ночь тянет резину.
Золотистая прядь листопада
пробивает
кабацкий туман.
Душа
летит сломя голову
по мостовой,
словно сестра милосердия,
цепляющаяся
за бинты берёз
и метки рябиновых ран.

Где-то в сердце осени...

Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

/Сергей Есенин 1895-1925/


***

Так жаль поэта, умер молодым, но как понятен чисто русский слог!
Сейчас ведёт он с нами диалог, сквозь белый мая яблоневый дым.
Из под небесной шали, с высоты, беззвучно наблюдает этот мир -
Ты всеми нами признанный кумир, не хулиган кабацкий вовсе ты...

Пейзажный лирик и любовный, мечтаний, шуток балагур,
Не допускающий халтур, не сломленный и непокорный -
В стране берёзового ситца...

Белоснежным январским шелком
Она стелется в лунность постели,
От фарфоровых дней осколки
Растворяя в глазах метели.
Она ищет гармонию света,
Преломленного глубоководьем,
Взгляд – желанье, как в детстве, раздета,
Но от холода знанья – бесплодна,
Но от холода рук – недвижима,
От мигреней в снотворном тонет,
Дарит мед, лишь страницам книжным,
Запивая кабацким ромом.
Застилая экранной лупой
Телефонные моноспектакли,
В белотонное зимнее утро,
Она дарит себе подарки,
Что вчера...

Мучительно-томящая раздвоенность
Не станет односложностью, не станет…
Сомнением рожденная растерянность
Не станет неизбежностью, не станет…
Благополучно-теплая устроенность
Не станет счастьем для тебя, не станет…
Размеренно-спокойная уверенность
Не станет спутницей твоей, не станет…
……………………………………..
Но сердце не остынет, не устанет,
Любви на десять тысяч лет достанет,
Я знаю, лишь такое чувство вянет,
Что сердце беспокоит, но не ранит…
………………………………………
Болезни сердца моего...

Не так ты красива, как зимнее Солнце
Не так ты нежна, как раскрошенный дождь
Я сам для себя, на самом, на донце
Тебя же похитил незыблемый вождь

В душе пустота - на сердце разлука
Глаза обещаний твоих не таят
Я словно пиит, да, по кронам бамбука
Шагаю не так, как отряд октябрят

Все эти мужицкие рваные крики
Упали на небо, а ты не смотря
В вуаль облаков, на кабацкие лики
Жующие помесь лося и угря

Гнетущее время, дана безмятежность
Но всё же который, над нами сидит
Пытается...

На полях под Курском Фридрих из Берлина
Вёл в атаку «Тигра», мощна скакуна.
Фатерлянд не ведал доблестнее сына,
И гордилась Фрицем Гитлера страна.

Вермахтскую форму он надел, красуясь,
Щеголял в пивбарах, б…дями любим.
И, в Аттилы меч в мечтах преобразуясь,
Врезался в Россию, Геббельсом гоним.

Он не знал сомнений, он не ведал страха:
Руслянд – та же Польша, ляжет под сапог!
Только под Москвой Иван его оттрахал –
От совокупленья Фриц как пёс продрог.

И катился, сука, до полей до...