К ногам

Я припаду к твоим ногам,
Не в силах я сопротивляться.
Я не попутчик больше снам,
Нельзя мне было так влюбляться.

Какая мука созерцать,
Как умирают отношения.
И будут звездочки мерцать,
На фоне караблекрушения.

Теперь во всем двойной итог,
Двойные смыслы проявлений.
Мир раздвоился как пирог,
Моих сердечных отношений.

Какая боль внутри души,
Я как палач над гиблой птахой.
Кричат ,скорей ее души,
Не мучай душу долгим страхом.

Как тяжело все понимать,
Обьятия крепкие сгорели...

Ты - Королева, спору нет, царишь
Средь челяди бессчетной
и средь вельможной знати....
Коль гневаться изволишь -
все стремятся
к Твоим ногам припасть,
чтоб целовать край платья....
Когда еще девчонкой Ты была,
Принцессой нежно величали,
тогда всю силу своих глаз, не раз
шутя, на принцах изучала
А годы все ж , берут своё -
И даже к Королеве не снисходят,
По капле, день за днем,
Ты видишь в зеркале своем,
как красота с чела тихонечко уходит...

А Принца нет, чтоб вровень...

Твой день, напоминает мне улыбку,
Когда, открыв глаза, ловлю твой взгляд.
Когда, отбросив прошлые ошибки,
На крыльях чувств, стремительно летят

И исполняются заветные желанья,
Словно, далёкие предвестники судьбы.
Что стали близкими, в минуты испытанья...
Как детские, счастливые мечты.

Твой вечер, скуп на лёгкую прохладу.
Ты прячешь ветер в переулочках ночных.
Он, как своей, заслуженной награды,
Ждёт бешенных прогулочек, вдоль крыш.

Завоет, заскрипит и хлопнув дверью...

Пока живу для Родины и Бога,
Пусть меч багрится кровию врагов!
Мила мне древних витязей дорога
И зрелище свергаемых оков.

Даровано мне Небом с дивной силой
На вражью рать обрушивать удар.
И, неразрывно связанный с Россией,
К её ногам слагаю Божий дар.

В высь голубую соколом взлетая,
Обозреваю русские поля.
Услышь мой гимн, страдалица святая,
Возлюбленная Господом земля!

Ты верными богата сыновьями,
Непобедим вовеки твой народ.
Не схоронить тебя в отхожей яме,
Не быть тебе...

Город сказочно-красивый
На слиянии двух рек.
Здесь величие природы
Снова видит человек.

Площадь Минина, Покровка,
Кремль и Чкалов над рекой
С постамента возвышаясь
Машет всем своей рукой.

С Часовой горы мне видно
Стрелку, Ярмарку и Храм.
Переулки и откосы,
Вдалеке Гребной канал.

Город Бор как на ладони,
А за ним леса, поля.
Как же необыкновенна
Наша Матушка Земля!

Две реки Ока и Волга
Как сестрички обнялись.
Золотыми куполами
Храмы к небу вознеслись!

Волшебство...

Хризантема. Нежный, терпкий запах.
Манит и зовет листвой зеленой.
На ковре цветном и пятилапом
Клен над ней усталый и влюбленный.

А она, кокетка, подставляет
Прелести свои лучам не летним,
И за горизонтом грустно тает
Журавлиный клин строкой последней.

Он грустит – обнять ее не может,
И она не может дотянуться.
Рядом быть - что может быть дороже?
Быть… И быть не в силах прикоснуться!

Золото листвы к ногам любимой.
Ветви голые слезой дождя умыты.
В спину осень дышит ветром...

Простите бред, Поэта нет:
Допел последний он куплет
И лёг на маленький наган,
А так хотел к её ногам
Швырнуть букет красивых роз,
Но так уж вышло, не донёс...
Он был по жизни - хулиган,
А в этот вечер слишком пьян,
Но не от водки и вина,
И это - НЕ ЕЁ вина...

У каждого свой Бог. Христос
По духу мой... К нему прирос
Я всей душой, умом, а плоть -
Всё в веденье Твоём, Господь....

Как всех меня пасёт лукавый,
И я жую со всей оравой
Ту жвачку, что его анклав
В меня суёт под видом прав.

Двуногих крики динозавров
Мне слышатся из кинозалов,
Где всё как в жизни наяву..
В каком же веке я живу?

Снять с человечества излишек
Свои законы дьвол пишет
В парламентах и в разных Думах,
Чтоб взять задуманную сумму

Людскими жизнями... Мой Бог,
Я...

По спине льется черное пламя волос, словно кровь, обагрившая жертвенный камень.
Ветер орлом садится на руки, тигрица склоняет послушный бархат хребта.
Твоя грудь полна медной прохлады вечернего кубка неба, и я говорю –
уходи, чтобы мне не ослепнуть нежным грехом; и я говорю – останься, играй,
но чтоб мне не прозреть в холод привычки. Читай с золотого листа
сентября мудрость заката, пыль увядания, готовясь ко сну

расспроси желтый свет ветвей за окном о прекрасной смерти,
узнай в храме...

Люди верят, как прежде, в Прошлое,
Настоящее упустив естественно!
Вопрошают "Явленья Истории"
О великой их со-причастности:
- «Ты - Спаситель?! Неужто?! Разве ли?
Вот Иисус, - так тот точно был!
Будда был! И Саровский был!..
Ты ж, наглец, для нас - оскорбителен,
Со своею теорией жизненной!
Ты ж - сын плотника, всем известного,
Безымянный бедняк с нашей улицы,
Рос у нас на глазах,
С детворой «гурьбил»
И совсем не похож был на ангела!
В безобразное время данное
Все пропали живые...