К дню победы

Что остаётся, как сгорит твоя душа?
Горсть пепла, унесённая по ветру.
И вроде надо делать первый шаг,
Навстречу дню, но невозможно это.

Палитра красок стала серой в один миг.
Её дождём не смоешь, не старайся.
Всё лучшее, к чему ты так привык,
Исчезло в никуда, и не пытайся,

Вернуть его, оно уж не придёт.
Его пора забыть, пусть так не просто.
Потерям жизненным давно не ведам счёт,
А в сердце боль живёт и очень остро.

12.05.2008

Отпылал уж зарёю закат,
И на Землю пришла ночи тьма.
И уснув, люди в городе спят,
Тьмою окон, глядят их дома.

Темнота, лишь родное оконце,
Светит, ведь ты меня ждёшь за ним.
И оно словно жёлтое солнце,
Греет сердце мне светом своим.

Пока светит окошко мне это,
За которым я нужен и мил.
Буду я в его жёлтый луч света,
Возвращаться всегда, где б ни был.

За заветным окошком смысл жизни,
Всей моей и её радость вся.
Ведь там счастье, что дал мне Всевышний:
Там жена — берегиня моя...

Ну и всему виной эреб, (он мрак), из хаоса, брат
ночи, хоть выколи себе ты очи, ни зги, отец и
дню и смерти, возмездию и сну, вы мне поверь-
те, насильственной он смерти тоже оче, ну это
так за между прочем, злословие, раздор, всё по-
родил и сон и старость, и перевозчика устал-
ость и дружбу и любовь, судьбу и воздух, воз-
держанье и беду.
- Разнузданность и участь?
- Он. И пряху, пусть ткёт «прижизненну» (она),
тебе, рубаху.

Не воспарить в мечте бескрылой,
Умом уставшим от путей.
В нём мысли дерзостью и силой,
Не обладают юнных дней.

В нём их желанием покоя,
Накрыть усталость всё ж смогла.
И где-то, в глубине былое,
Забвения, скрывает мгла.

Нет в нём пресыщености сытых,
Но нет и нищих тоски злой.
В нём серостью, мещанской быта,
Разъело норов удалой.

И породила лень в нём томность,
И он не рвётся уж в полёт.
А мысли чёткие условность,
Размыла, вялость в них живёт.

Восток окрасит зарёй алой...

Россия никому не угрожает
И не порабощает никого.
Америку всё это раздражает –
Ей нужен повод, только и всего!
А если его нет, всегда найдутся
Желающие выдумать предлог,
Использовать обман или подлог, –
А вдруг политики не разберутся!
Пусть это глупо или одиозно,
Но только бы добиться своего.
Пока поймут, то будет уже поздно,
Но для Америки – важней всего!
Потом во всём будут винить Россию –
Она не хочет по указке жить.
И чтобы как-то её обессилить,
То санкциями начали душить...

Ты сам не плошай, надеясь на Бога.
Живи, прорывайся к лучшему дню,
Каждый твой шаг тебе кажется сложным,
Свою выбираешь сам ты судьбу.
Будет молчать всю дорогу всевышний,
Покуда узреть он не сможет в тебе:
Рвение к Богу твоей каждой мышцей,
Не упования лишь на земле.

Утро двери в день открыло,
Огорчив меня дождём.
В окна он стучит уныло,
Словно просится к нам в дом.

Но у нас не любят сырость,
Не просись дождь на постой.
Не по нраву нам унылость,
И характер твой сырой.

Даже если нас намочишь,
Когда выйдем мы гулять.
Мы грустить не будем очень,
Ведь просохнем мы опять.

И ты зря стучишь уныло,
Огорченьем зря грозишь.
В нас оно не долгим было,
Нас — дождём не разозлишь!

Унывать не стану долго,
Грусть — зарядкой прогоню!
Возьму зонтик...

Занавесом розовым
утро опустилось.
Ночь, роняя слёзы,
дню сдалась на милость,
скрылась за кулисами,
корчится, рыдает.
Вечер за актрисою,
молча, наблюдает
и, при этом, думает:
- Дал же Бог актрисам
главную мечту мою –
этот артистизм!
Знает, ведь, проказница,
что любой денёк
малость покривляется,
да и наутёк.
Грохота деньского
смолкнут отголоски,
и плутовка снова
выйдет на подмостки.
Ткань розовоцветная
вверх уйдёт, обратно
зорькой не рассветною,
а уже закатною.

Журавль белый прилетал.
Он на Ямале побывал.
О месте том чудесном
Нам прокурлыкал песню.

Метели, бури, холода.
Зима, зима, почти всегда.
Богаты нефтью недра,
Растут до неба кедры.

Тайга и тундра вместе тут.
Песцы и волки здесь живут.
Есть реки и болота,
Рыбалка и охота.

В краю ветров и мерзлоты
Деревья, птицы и цветы,
Грибы и голубика,
Багульник и брусника.

Собаки, нарты, лыжи, снег,
Оленей быстроногих бег.
И, после долгой ночи,
Дню солнца рады очень.

Не подчинюсь капризам моды,
Я не живу угодой дню.
И своей внутренней свободы,
Не предав, ей не изменю.

Не продаюсь я за известность,
За деньги, не пишу памфлет.
Я в строчек дерзость и небрежность,
Души бессмертной вложил свет.

Миг жизни краток и нет смысла,
Им своё имя прославлять.
И быть должно так, как всё вышло,
Не повернуть событий вспять.

Мы дети все, эпох своих,
Мы все заложники времён.
Нам жить и умирать лишь в них,
А воля — это сказки сон.

Всё так, но моде вопреки...