К чёрту весь

За своей следите дикцией.
Средь зарвавшихся людей,
Коих мучают амбиции,
Шепелявым всех трудней.

Ефремляне шепелявили,
С Ше на Эс меняли звук,
Но хвалить себя и славить им
Остальных хватало букв.

Иеффай спасал отечество,
Своей жизнью рисковал,
Заслужил от человечества
Благодарности слова.

Те же, кто словами смелые,
Но не лезут на редут,
Смысл победы переделают,
Место в ней себе найдут.

Ефремляне средь них первые,
Не застряли на мели,
Вброд прошли, до тика нервного...

Я в Е-мейле занимаю
Очередь в Ваш ноутбук,
Через время обнимаю
Вас насколько хватит рук.

В мир высокого искусства
К вам не докричишься, мисс.
И в тоске вздыхаю грустно -
Почему я не горнист?

В звук хочу я воплотиться,
Облетая города,
Перед вашим домом птицей
С криком сесть на провода

И застыть ключом скрипичным,
Появиться у дверей
Вашей комнаты античной
С фортепьяно древним в ней.

Стоит наклониться слишком
К вашим клавишам, мадам,
Получить от пьяно крышкой
Очень можно...

Кому удача сердце радует,
Легко и просто счастье птичее,
Меня же всё невзгоды балуют
Своим отличием.

Но был судьбою не обижен я,
Не опьянён мечтой дурманящей -
Сорваться птицей с мест насиженных,
Менять пристанища.

Всплывают в памяти тарелочки
И блюдца с синею каёмочкой.
С плеча чужого телогреечки –
Мои пелёночки.

Довольствовался, жил по правилам,
Сменяя литургию всенощной,
Давясь просвирою, отравленной
Солёной немощью.

Осанной вечного спасения
Сияет трон Царя...

Вот закончилась моя отлучка.
Сотни километров – путь домой.
И летит потрёпанная «Жучка»
По таёжной трассе грунтовой.

Что же это? Может, злая шутка?
Встречный джип сейчас нас вгонит в гроб!
Кто же за рулём там, пьяный урка?
Скорость сотня, приямком лоб в лоб.

Я пожил немало, да вот только,
Глупо было бы разбиться так.
И водитель мой – нанаец Колька
Машет, мол, сворачивай, дурак!

Эх, красиво тот идёт на джипе:
Пыль за ним из снега будто шарф.
Где ГАИ? Сказать бы им: «Держите...

Бог сказал Иакову: «Встань, пойди в Вефиль.
Здесь с афёрой паховой ты поджёг фитиль.
Тех, кто норм этических выдержать не смог,
От проблем этнических не спасает Бог.

Акт святой, дарованный в знак моей любви,
Со своим народом ты вымазал в крови.
Приобрёл известности сей Сихемский шлях,
Вызревает ненависть на его полях.

Многим поколениям жать её плоды.
Уводи немедленно племя от беды,
А потом торжественно, Яков-Израиль,
Ты построй мне жертвенник в городе Вефиль».

***

От иных...

Ты называл меня «Прелесть!»,
А я надувала губки:
Ведь я ненавижу нежность –
Я вновь показала зубки.
А ты лишь в ответ смеялся,
Сказав мне, что я прекрасна.
Я думала ты заврался:
Ты ж звал меня розой красной.
Я уходила к чёрту,
Восторженно хлопнув дверью,
А ты звал сквозь воздух спёртый:
«Вернись! Я во всё поверю!»
Но я ненавижу нежность,
И ты мне давно не нужен,
А ты, проявляя верность,
Всё ждёшь, что приду на ужин.

Любовь моя - Собчак , впрямь девочка взрослеет ,
Таится смысл большой в красивых тех глазах ,
Ни кто на свете так уж лучше не сумеет
Вести ДОМ - 2 всегда , представить вернисаж...

Прошёл уж насовсем тот переходный возраст ,
За ум взялась теперь красавица моя ,
Она вошла совсем в прекрасный светлый образ ,
Она парит теперь в вершинах бытия ...

Наверно я погиб от этого момента ,
Представлю вот сейчас так рядышком с собой,
Ах если б я играл , ну хоть на инструментах ,
Я б песни...

Виночерпий молвит вдруг о еврейском сыне:
«Вспоминаю я на круг все грехи отныне,
Как по глупости подсел я годков на двадцать.
Если бы не тот пострел, мне б не откопаться.

Чем-то там наверняка свыше сын помазан,
Раз легко без мастерка, он меня отмазал.
Двинул сын материал по своим каналам,
Вышло всё, как он сказал, видно, дал не мало.

Как несчастный хлебодар, я б висел на вязе,
Если бы не Божий дар и крутые связи
Средь влиятельных менял, до сих пор им должен.
Хлопотали за меня всей...

Бежал Давид в пещеру Одолламскую.
Услышали про то его братья
И солидарность проявили братскую -
Присягу, по их мнению, дурацкую
Сменили на свободу бытия.

Пришли к нему туда с детьми и с жёнами,
С собою привели весь дом отца.
Примкнули к ним другие притеснённые
Обиженные властью, забубённые
Еврей, хохол, татарин и кацап,

Все должники, душою огорчённые,
Растратчики и дурни от сохи.
Возникло так властями запрещённое
Формирование вновь испечённое,
С четыре сотни гопников лихих...

Режь воспоминания на куски. И выбрось
Этот хлам никому ненужный.
Не отогреет тебя твоё сознание завтра;
И осознание того, что снова стужа.

Вновь кухня, пепельница, зажигалка, сигарета.
Вновь взгляд пустой. Вновь разложение
Всего на "да" и "нет". Не знаешь куда деться.
И чувство... Что-то вроде самоотторжения.

Гладкая поверхность. Отражение.
Цепочка маленьких и белых точек.
Ещё пара секунд. Нирвана. Отключение
Ото всего, о чём ты думать больше никогда не хочешь.

Вновь за спиной...