Этот город

Рыжей осени туманы,
Вскоре город мой обнимут.
Станут трескаться каштаны
Об асфальт...и мне о спину.
И почудится однажды,
Городу в прохладный вечер,
Будто житель его каждый,
Ноябрю спешит навстречу.
Пусть спешат, у них заботы,
Мы с тобой сегодня вместе,
Одиноки и свободны,
Обретаем равновесье.
Равновесия с судьбою,
Достигаем очень просто:
В равновесии с собою —
Осыпается короста.
По шахтинскому Арбату,
Я пройдусь неспешным шагом...
И к далекому закату,
Привяжу дорогу взглядом...

Ветер спорил не с волной - с облаками,
Мы столкнулись с тишиной не руками.
Провожали корабли у причала,
Говорили о любви, всё с начала.
Над мостом горит луна ярким светом,
Не люблю гулять одна этим летом.
И не нравится мне день - только ночи,
И все мысли о тебе, между прочим.

Надо мной горят огни - это город.
Ты меня собой пленил - это повод.
Уведи меня с собой - и за двери,
Навсегда забрав покой - не на время.

Не пошёл бы только дождь, вышла туча,
Мы идём, куда ведёшь, так ведь...

Колесо времён не начнёт бега вспять,
Но знаю одно, что когда-то опять
Вернусь в этот город в другом воплощении,
Почувствовав странное сердцебиение.

Не вспомню, что здесь была счастлива я
И что тротуары память хранят
О том, как ступала то робко, то смело,
Как на свидания вихрем летела…

Сквозь стены струятся прошлого тайны:
Приблизившись к дому "родному" случайно,
Где лучшие годы жизни прошли,
На миг я лишусь под ногами земли.

Не вспомню, что солнце мне также светило,
И небо...

А город спит. На утро первый снег
Ложится на пушистые ресницы,
И мимо пробегает человек,
Которому в такую рань не спится.

Он что-то хочет взглядом передать,
Но зимний ветер дует прямо в спину.
Вот только его горе удержать
Не так-то просто в эту холодину.

Он сядет в старом парке на скамью
И в серебро задумчиво вглядится,
И не заметит, что и я стою,
Что так же мне в такую рань не спится.

Я посмотрю в застывшие глаза,
И мне почудится созвездье боли,
Но не хватает смелости...

Прозрачный день слетает прочь.
Свеча горит, необъяснимо
Мерцая.
В город входит ночь
Едва-едва…
И мимо, мимо…

За ней истают чередой
Дома, деревья, мост над Пряжкой,
Канал Обводный – весь седой.
От серой ночи? Мысли тяжкой?

Воспоминанья о былом
Стирает сумрачная память.
Так хочется в тумане том
И мне рассыпаться, растаять.

Быть может город, или сон
Мне знаки тайные расставит…
Но в безразличии пустом
Рассвет незрячий окна ржавит.

Свечой размытая канва –
Граница жизни...

Пронизывает Петербург холодами,
Набережными, ртутной Невою…
Избегнув проклятие снов –
Предсказаний,
Встречает меня не тобою.
Город-мистик.
Город-Нептун.
Молчание Сфинксов гранитных –
В залог
Отдаст серебро лунных рун,
Где спит в куполах
Звездный Бог.

Ощетинясь, столбы, словно копья,
Город в небо вонзает. На грязь
Улиц суетных белые хлопья
Опускаются, тихо кружась.

Заискрились дома, тротуары
Под ногами скрипят чистотой,
Бродят в скверах влюбленные пары -
Суматоху сменяет покой.

Я смотрю сквозь заснеженный город,
Мимо крыш и потоков машин,
На огонь, что так трепетно дорог,
Мягко льющийся с горних вершин.

Проходит свадьба. Снова будни.
По этой жизни испитой
Я плыл, как на дырявом судне,
Томясь великой Простотой.
Тонул в безденежье, ругался,
Глядел я искоса на всех.
Робел порой перед начальством
И отвечал на глупый смех.
Я стал одним из миллионов,
Одним из пагубной толпы,
Как штамп под сводами законов,
Как бесконечные столбы;
Как просто мелкая травинка,
Каких в лесу не сосчитать;
Как нитка в девичьей косынке
И как залог всегда страдать.
Так листьев много на деревьях,
Не отличить...

Наползают солнечные краски.
Город вновь меняет маски.
Он привык к всемирной ласке.
И мурлычет тихо сказки.

Небосвод играл на саксофоне,
В куполах расплескиваясь звоном.
Мы накрыты аномальной зоной,
Где спились научные законы,

Где растянуты гармонью сутки,
Улетают нотами минутки,
Проплыли русалки в мини-юбках,
Изгибая сладкой долькой губки.

Классицизм разлегся пляжем,
Хлынув в мир из Эрмитажа.
А душа сочится джазом,
Звукоряд планет поглажен.

И что было в предыдущей эре...

Звезды зажглись на агатовом небе,
И в голове зажглись звезды также;
Отвязались мысли о насущном хлебе,
И начались следом другие пропажи:

Вначале исчезло чувство времени,
Словно бежишь ты волной океана,
И рассыпаясь на брызги и пену,
Вдруг проникаешь за стены тумана,

Который окутал наш ум, скрыв что не знаем,
Об это споткнувшись, летим в удивленьи
И дальше — за грань пониманья взмываем,
Туда, где горит неземное свеченье,

В котором неясные контуры слиты
В ритм странных построек...