Эполеты

Бездетна семья у графини.
Вина лишь на муже лежит.
У старого графа в помине,
Уже ничего не стоит.

Пробрался к графине пролетный
Гусар иль драгун эполетный,
Невинность её он порушил,
Семейный мирок ей разрушил.

Зашёл тут к ней граф по утрянке,
Покинув свою почивальню,
И видит лежат там портянки
Гусара, что в мужниной спальне.

Увидев такую картину,
Граф бросил в драгуна графином,
Осыпав стеклом всю перину
Он бросился прочь от графини.

Графиня нагая лежала,
И думала томно...

Пишу от скуки,
Засунув руки
В карманы латаных, затёртых брюк.
Я - пофигистом -
Всю жизнь со свистом,
И ветер преданный, мой старый друг.

Мне все сюжеты,
Как эполеты,
Небрежно, бережно подносит он.
Пишу бездумно,
За что безумно,
Самозабвенно я в него влюблён.

Перо дымится,
И стих резвится
Легко, с задоринкой, в моих руках.
Добавлю строчку
И ставлю точку.
Прелестно вышло как... ну, прямо "ах!"

Стихо готово!
И, право слово,
Есть доверительный ему судья...

Автор: Шоркин Поркин

Бесы

Сверкает поле перед зимнем лесом,
И белая дорога вдаль идет.
Но чую, чую Пушкинские бесы
Над полем затевают хоровод.

Еще совсем недавно было тихо
И вот уже метёт, гудит, ревёт
О тех, кто сам разбудит это лихо
На русскую дорогу попадёт.

И всё быстрей, быстрей несутся кони,
От мокрых крупов вверх клубится пар.
Прости, ямщик, я вижу, что ты понял,
Какой ездок опять к тебе попал.

Ямщик, ямщик, ты помнишь мы спешили
На этот то ли бал, а то ли бой...

Он играет на валторне –
Ветер, бурю, наводнение
И ветра – на флюгер-горне
Усложняют сочинение.

Оркестровка не простая –
Тысячи прошедших лет
И колышется густая
Пыль истлевших эполет.

Занавес под звуки – выше,
А софиты – ярче, ярче,
И волны сияют крыши,
Ритм – быстрее, жарче, жарче…

И на пике поцелуя
В алые уста зари,
Он, танцуя и ликуя
Гасит ночи фонари.

И созвездие как рыба
Бьёт искрящимся хвостом,
И тепла роняет глыбу,
Солнца веселя фантом….

Эти игры неземные...

Фонарь неоновый горит ,
Как встарь, струит неяркий свет,
Проблёскивая в нём рябит,
Твой золочёный эполет.

Несёт фантазия меня,
Я уж не здесь, я на балу,
Наш первый танец – вихрь огня.
Но … натыкаюсь на скалу

Реальности. Шепчу "сон, стой!".
Мы расстаёмся, прямо тут.
Льёт скупо свет фонарь простой
И листья дворники метут.

Заиграл вечерний звон, задремал вельможа удручённый,
В разгульном доме гром, веселым братством окружённый,
Гусар бывалый заведённый мазуркой спешной и галопом,
Банкет даёт для рати вольной, в своём поместье родовом…

Амур – его крылатый бог, всяк роскоши им ублажает,
На пиршества поднялся спрос, гусары тосты распевают,
Охмелевший льётся звон, шипящей исходя рекою,
Не устоял соблазну, опьянён, разбирайся сам с собою…

Бравады, рокот воспалённых, питомцы приняли на грудь,
Все в...

Два стула печи избежали,
Но чтоб завершить свои дни,
За городом в свалку попали,
Где мусора кучи одни.

Вот первый: сутулый и хилый,
Но строгой кухарке своей
Он честно служил до могилы…
А новой был выпнут за дверь.

Другой, позолотой кричащий, -
В богатой приемной стоял,
Да ножки лишился изящной:
Увы, в ту же яму упал.

Но гордости старой привычек
Тот стул не оставил в ночи
И голосом властным обычным
Он начал коллегу учить:

«Послушай, мой нищий приятель,
Ведь попросту ты и...

Снова бреду по заснеженным улицам,
Ветер студёный швыряет в лицо
Колкие хлопья, и сдержанно хмурится
Серое небо, сжимаясь в кольцо.

Волею судеб на время заброшенный
В слякоть предпразднично шумной Москвы,
Вспомнил с любовью свой край, запорошенный
Белыми перьями зимней совы.

Вспомнил ушастое солнце морозное,
Стрелы, пронзающих ночь, фонарей,
Лико Луны, не по детски серьёзное,
Сполохи зыбких полярных огней.

Часто я белыми бредил берёзами,
Пьяными травами, щебетом птиц,
И...

Всё началось со сборщиков дерьма:
Копейки зазвенели в туалетах...
И вот теперь в дерьме, как в эполетах,
Свободного народа ходит тьма.
Шальное время! Рухнул Третий Рим!
А то, что есть (мне, право, не до шуток!) -
Как фильм про славных, честных проституток,
Как бабий Яр, где с массой прибауток
Расстрелянные празднуют Пурим.

Залов сияние: балы, приёмы и рауты.
Там, за окном, золотой девятнадцатый век.
К юной графине подходит влюблённый без памяти,
Приглашая на вальс, молодой лейб-гусарский корнет.

Слуги в ливреях, свечи, подсвечники в золоте.
Музыка льётся под своды украшенных зал.
«Мадемуазель, вы безумно прекрасны!» - «Ах, полноте!»
Кружатся вихри в восторге сияющих пар.

Фраки и платья вокруг, разноцветье мундиров.
Слуги разносят напитки для дам и господ
«Мною сегодня получен приказ командира...