Эпоха

Люд живёт рассудку - вопреки,
Пожиная долю рабьей воли,
И по руслу жизненной реки
Проплывает
путь - из стрессов, боли...

Пробует из устья теорем
Выявить для жизни свои цели,
Чтобы уяснить, как жить и - кем,
Не входя в кумиров параллели.

- Как эпоха всех людей - шерстит,
Отсылая в поиск своей ниши?!
..По-иному всё диктует быт,
Сердце и душа - другое слышат...

Седого Урала столица,
Ты вновь зажигаешь огни.
Паришь над лесами, как птица,
И в горе, и в светлые дни.

Здесь два континента случайно
К единой границе сошлись:
Востока древнейшая тайна
И Запада светлая мысль.

Однако об камень разбились
Европы богатой мечты,
В уральских лесах растворились
И Азии дикой черты.

Суровый России ребенок,
Ветра не согнули тебя.
Как лук, ты упрям, хоть и тонок
«Свердловск мой»- шепну я любя.

Плотинка опять неспокойна:
Как сердце, трепещет в ночи...

Я смех и боль в одном флаконе-
во мне и радость, и беда
друг другу подают ладони,
но глаз воротят от стыда.
Звала на подвиги эпоха,
венчая с болью не со зла
и понимала, что мне плохо,
что пут не разрубить узла.
И вековая неизменность,
не афишируя себя,
земную впитывает бренность
как будто капельки дождя
Все в этом Мире есть и будет:
рутиной быт и пыль дорог-
Вселенной знаний не прибудет-
бредем по жизни кто как смог.
Все в этом Мире есть и будет:
за далью даль, набор тревог...

В холодном тумане не знаю я боли
Беспечно брожу в одинокой судьбе
И сердце мое не грустит и не стонет
Уверенно бьется само по себе.

Когда было время, любил и не помнил
Обиды, разлуки. Лишь медленный яд
Неспешно селился в душе моей – доме,
Где не было места нечестным страстям.

Остаться с надеждой не стоит пытаться,
Когда все случиться придет и конец.
Придется от грёз золотых отрекаться.
Наступит эпоха обыденных дней.

Мы все лишь фантазии чьей-то сюжеты,
И кто-то счастливее, кто...

- Ну что живой? Паскуда, отвечай.
А может быть тебе еще плетей добавить?
А может шубу с царского плеча
тебе пред смертью предоставить?

Ну что ж дрожишь ты словно пес, великий хан?
Где ж твоя гордость, прежнее величье?
Так вот какое твое верное обличье.
Скажи, кого же из себя ты представлял?
Бесспорно, ты великий змей,
Вот только змеем ты зовешься разве что из лести:
Умеешь души ты губить простых людей,
Валяясь в пепле прогорелой чести.
Умеешь ползать, словно тварь ты по полям...

На Красной площади столпились,
Когда туда артист пришел:
Вокруг него послушно вились
И обезьянка, и орел.
Мартышка прыгала, играя,
Артисту на спину, а тот,
Орла к решетке прицепляя,
Смешил собравшийся народ.
Орел же публики смущался,
И, крылья распустив, шипел,
И на собравшихся бросался,
И от собравшихся летел.
Дивились все: какой же прыткий!
Подальше отошли, боясь,
И мало кто сдержал улыбки,
Над бедным пленником смеясь.

Пускай века как год проходят,
Меняя облик и царей,
Все...

О, Женщина! Твоя грядёт эпоха!
Майтрейа у дверей - Твой звёздный час!
Вняла Ты до последнейшего вздоха
Весь ад уничижений без прикрас.
Ты стала утончённой, чуткой, гибкой,
Одной рукою меч, другой платок
Ты держишь! И победною улыбкой
Сбиваешь всё мешающее с ног.
С любовью опускаюсь на колено,
Я рыцарем твоим мечтаю стать,
И меч твой на плече и миг священный...
Готов за это жизнь свою отдать!
О, Женщина! И разумом и сердцем
Взываю всех принять Твой Звёздный Чин!
Ты...

Вкусно пахнет дохлыми мышами -
Запахи щекочут, как ножами...
Говорил - «Не надо их морить!»
Все упёрлись - толку, говорить...
Вместо - чтобы кошку завести -
Выгребнулись, Господи, прости!

Нет! Никто не слушает меня...
Говорил: «Союз разрушить - плохо!» -
Выгребнулись... Подлая эпоха:
Время яда, вместо кистеня.

Перспективно ярким быть вруном,
Нежели правдивым ворчуном.
«Что эффектно - то и перспективно!»
Формалисты хреновы... Противно!

Кружит в парке жизни карусель...
Кто-то весел, а кому-то плохо,
Но никак не коччится эпоха,
И никак не выветрится хмель.

О, эта праздная небрежность, когда краса так дивно манит,
И что нам остается? Нежность. И пусть иллюзия обманет.
Мы в том театре, как актеры, готовы снова раствориться.
Печаль, она проходит скоро. И очень страшно воплотиться.

О львицы дивные, вы снова небрежно смотрите на мир.
И больше нет пути иного, как только распрощаться с ним,
Когда прекрасная эпоха, растает, словно этот сон.
Останется лишь профиль Блока, потом растает даже он.

В театре, где мы все играли себя, а может быть иных...