Экскурсия в музей

.
Тотальной войны ложь, гибридная смесь
пророчат России ужасную месть.
Глобальной политики сила и власть
готовят в агонии смерти напасть.
.
Для духа победы пролитая кровь
венчает Vикторию, сбудется вновь:
Отдай свою кровь и прими дух побед.
Путь в Царствие Правды – предвечный завет.
.
БОГАтый – для БОГА угодный душой
не смрадной, кровавой, бесчестной мошной.
Руины и кризис всех прошлых идей.
Культурной войны время новых людей.
.
У небополитики властью небес
доктрина – для этики...

Душа, не выдержала, Канта! -
Без приглашения на «съезд»,
Явилась, по-немецки, с тактом… *

* *

02 ноября 2003 г., Виталий Третьяков,
«TV-Культура», пригласил впервые
философов на «расстрел»(!). Так, они
его уговорили не применять крутых мер.
Так и расстались. Но, Виталий Третьяков
пообещал пригласить других желающих
философов быть «расстрелянными»!
- Найдутся ли?


Цивилизация Средств или/и Цивилизация Целей?
(пока, текст - сырой, будет дорабатываться)

Часть первая...

В зоопарке серый крыс
В дверке дырочку прогрыз.
Был бы крыс не очень крупный,
Грыз бы корки, сыр и крупы.

В общем, все в округе грызли:
Волки, зайцы, лисы, гризли,
Крокодилы, лоси, туры.
Даже овцы грызли, дуры.
Грызли всё, что в рот попало:
Дверки, прутья, рельсы, шпалы,
Двух коал и банку колы,
Три экскурсии из школы,
Пять киосков, полных снеди,
Семь пластмассовых медведей,
Килограмм соленых килек,
Туфель шесть и восемь шпилек,
Кучу тряпок, гору шишек,
От бутылок двадцать...

Чебурашку как - то Гена
В зоопарк позвал гулять.
Это все - обыкновенно,
Надо ж друга развлекать.
День казался добр и светел,
Удовольствие сулил.
Только кто - то их заметил,
Закричали: "Крокодил!"
"Но никто вас не обидел!"
Чебурашка закричал -
Наркоман его увидел,
Сразу в обморок упал.
Обступили ружий пленом:
"Чебурашка, защищай..."
И упав на землю Гена
Тихо прошептал: "Прощай".
"Гена? Что случилось? Слушай", -
Но он не договорил.
Мент схватил его за уши
И куда - то потащил...

Смотрю в твои глаза, а сердце замирает,
Пусть мысленно, но я перенесусь туда.
Где между нами расстоянье исчезает,
Перед глазами пронесутся поезда.
Закрыв глаза, я окунаюсь в сновиденье,
И знаю, что там тоже засыпаешь ты.
И вот приходит долгожданное мгновенье,
Сбываются наши с тобой мечты.
Какой же станет дружеская встреча?
Вот, тёплый разговор наедине,
Где на твои вопросы с радостью отвечу,
Экскурсию по городу устроишь мне.
Так не заметно, пролетает время,
Но ночь не вечна и...

Плывём на закате по краешку дня.
Лысухи и цапли косятся встревожено,
И старые вётлы шумят настороженно –
Они за полгода забыли меня.

Но ты не забудешь ни солнце в крови,
Ни остров туманный и дикий, ни волю,
Ни Волгу, принёсшую в синем подоле,
Как дар, золотые крупинки любви.

Зашёлся журавль своим криком глухим.
Не слушаю. Что мне его одиночество!
И что мне печальной кукушки пророчество,
И близкой разлуки курящийся дым!

Ведь ты не забудешь палатку в лесах,
И робость свою, и...

Я давно перестал быть романтиком,
Перевязывать нежности бантиком,
И не спать, сочиняя банальности,
Мне любовь интересна лишь в дальности…

Я не стану бежать на свидание,
И писать на асфальте признание,–
Нет желания больше подобного,
Мне хватило и экскурса пробного…

Пыл души мой уняло спокойствие,
Беспристрастному видно то двойствие,
Что сокрыто в любовном влечении:
Наслаждение – то же мучение…

Струны те же… другими аккордами
В до-миноре звучит счастье скорбно так...

Наталью Вячеславовну мы очень сильно любим.
Стихи ей посвящаем, картины ей рисуем.
С Натальей Вячеславовной мы делаем газеты
И едем на экскурсии узнать про то, про это.
Наталье Вячеславовне с нами очень трудно.
Хочет она сделать класс красивым и уютным.
А мы ей помогаем: всё моем, украшаем.
И класс преобразился и стал неузнаваем.
Натальи Вячеславовны добрее нет!
И мы передаём ей большой-большой привет!

Я - хозяйка в тесном доме,
Но живу впотьмах,
Пахарь-Свет зерно уронит
На моих полях

В дальних рощах пусто, голо,
Мокнет лист на пне,
Зимний гость, седой Никола
На пути ко мне.

Стукнув ставнем, вровень станет
Страстотерпный лик,
И приветливо заглянет
лубяной старик,

вдруг пахнет коровьим летом
из земных хором,
и зальется белым светом
потеплевший дом…


Обмелели норы рачьи,
Камушки на дне,
Рыбий царь, кряжистый Лаче
Машет гривой мне,

"Дочерей моих и деток,
Парень, не...

Пригрезилось что-то в рябиновых кистях,
с крыла птицы дикой упавшим пером,
порывистым ветром с повадкою лисьей
и всполохом жарким, но стихшим костром.

Узором витражным, как сон позабытый,
как экскурс в далёкое позавчера,
и слов многозначность, их код не открытый,
воссозданный ночью, не узнан с утра.

Манящие дали, а может быть, рядом,
пойди, разберись, близорукость души,
возможно, награду отсеяла взглядом,
стремясь в неизвестность, но зов заглушив.